Разведчик

Юрий все еще пошатываясь подбежал к катеру, остановился. Благоговейно провел рукой по шершавой поверхности корпуса (кобальтофулеридный сплав повышенной упругости). В шлюзовом отсеке (тройная фильтрация, кессонный регулятор) зажегся свет (гибридные антибакт-лампы).

Новые слова всплывали сами собой, вызывая удивление – о, а откуда он это знает? Неужели знал и раньше? Или это новое, подсказанное модулятором?

Слегка ошарашенный, Гарин пробрался по короткому коридорчику, украшенному бежево-синими прорезиненными панелями, по лесенке залез в люк пилотской кабины и плюхнулся в уютное кресло перед подковообразным пультом. Ухватил себя за волосы, разглядывая приборы управления.

Все эти сенсорные панели, черные экраны и изогнутые ручки… Никаких подсказок, лишь скупые цифровые указатели и таинственные аббревиатуры. Единственное, что казалось хоть как-то знакомо, так это полумесяц штурвала, да и тот усеян разноцветными кнопками.

Обычный Юрий Гарин никогда бы не смог пилотировать этот катер. Не смог бы даже запустить диагностику.

Юрий Гарин с новыми знаниями в голове сделал это парой движений, щелкнув кнопкой подачи питания и включив информационные экраны. Встрепенулся и загорелся приветственным огоньком штурвал, тихой трелью отозвался пульт.

Эти звуки показались Гарину чудесной музыкой.

Диагностика показала, что катер загружен под завязку и готов к полету.

Катер возбужденно задрожал, словно испытывал ту же жажду полета, что и Гарин. Вспыхнул широкий обзорный экран, демонстрируя край крыши больницы и изрезанное странными молниями небо. Сбоку на экране дублировались пиктограммы параметров системы, сообщения звуковых и видео проигрывателей – все же катер был круизным и предоставлял возможность хорошо провести время не только пассажирам.

Юрий выбрал оптимальную скорость старта, угол выхода из атмосферы, желаемую орбиту и еще кучу обязательных вещей, о которых еще несколько минут назад не имел представления.

В одном из узких сенсорных окошек включился таймер обратного отсчета, из динамиков раздалось предупреждение о начале продувки двигателя.

Ну, духовники Земли и далекой Родины в придачу! Началось!

Неужели это происходит с ним на самом деле?

В груди боевым барабаном стучало сердце. Ладони вспотели, а плавающие над сенсорными экранами пальцы нервно подрагивали. Хотелось одновременно и орать в голос от восторга, и забиться в угол от страха.

Кресло сделалось мягче, позволяя телу Юрия провалиться глубже и принять нужное положение. Крыша за окном поехала вниз – это катер приподнимался на стапелях.

– Поехали, – прошептал Гарин, глядя на небо.

С хлопком включился двигатель.

Что-то черное, продолговатое стремительно упало из низких облаков и врезалось в катер, сминая его как пустую консервную банку. Прежде, чем рванули топливные стержни двигателя, сработала система безопасности, катапультировав пилотское кресло вместе с Гариным.

Замелькали деревья, с надрывным хрустом проломилась панельная стена, пролетели рваные края разорванных балок, грохочущим дождем осыпалось перекрытие. Злобно зашипела аварийная система, стабилизируя падение. Кресло перестало катиться, остановилось и только после этого сняло защитный экран, осторожно выпуская из своих объятий человека.

Юрий вывалился на заваленный мусором пол протараненного дома, в клубах пыли поднялся на ноги и, сжав до боли кулаки, посмотрел в сторону того, что недавно было катером.

– А-а! – заорал он в гневе, хватая скрюченными пальцами воздух. – А-а!

Со всей силы пнул покрытый пылью диван, схватил попавшийся под руку стул и с размаху швырнул его сквозь пролом на улицу.

Все! Опять! Пошло! Прахом!

Все! Опять!

– Аргх! – Юрий закрыл лицо ладонями, выдыхая сквозь зубы.

Упругий порыв ветра толкнул его в грудь. Неприятно защипало кожу на тыльных сторонах ладоней.

Гарин быстро отнял руки от лица и только сейчас посмотрел на улицу.

Воздух мерцал и подрагивал, выглядел непривычно густым и насыщенным. Это было хорошо заметно в холодном свете фонарей, освещающих безлюдную улицу.

Внимание Юрия привлекла глубокая воронка, образовавшаяся на газоне разрушенного дома. Из ямы торчал конусовидный край стального кокона, треснувший вдоль всего корпуса. Должно быть, подобная штуковина и протаранила катер.

Из кокона что-то сочилось, мутное и летучее. Оно заполняло воронку, поднимаясь выше и смешиваясь с воздухом.

А рядом, чуть-чуть не добравшись до припаркованной машины, лежал человек с пенящейся кожей.

Гарин сорвался с места и бросился вглубь дома, в уцелевшие комнаты. Чуть не упал, споткнувшись о перевернутый стол, с силой оттолкнулся от стены, меняя направление, и с топотом ворвался в прихожую. Искать долго не пришлось – полка со средствами защиты оказалась там же, где у большинства жителей Дэннийорда, вынужденных периодически страдать от пылевых бурь. На пол полетели маски – одна слишком маленькая, детская, вторая женская с индивидуальными настройками. Наконец Гарин вытащил самую обычную, универсальную, махом натянул на лицо, включил фильтры.