Разведка была всегда...

Весной 1569 год прекрасно отлаженная военная машина Османской империи была запущена на полный ход. Могучий Черноморский флот под командой капудан-паши Мир-Серлета пошёл из Золотого Рога к берегам Крыма, где его ждали триста галер, а оттуда — к устью Дона, где была готова к походу Азовская эскадра в двести боевых кораблей...

Далеко глядел великий визирь Мехмет-паша Соколлу с высоты своего дворца, вознёсшегося над Царьградом. Проникая мысленным взором земные пространства, видел он неисчислимые орды, стройные ряды конников в железных доспехах, лес янычарских мушкетов, море, вспененное десятками тысяч вёсел, принадлежащих флоту Османской империи. Визирь досконально знал численность всех сил и средств на пути к победе. Но мог ли он знать, что на одном из кораблей Мир-Серлета прикован цепью к каторжному веслу пленный русский дипломат Семён Елизарьевич Мальцев и что именно в нём таится страшная опасность для великой имперской армии? Это был, наверное, единственный из людей, кто до тонкостей знал весь грандиозный план Мехмет-паши, кто проник во все хитросплетения его замыслов, разгадал, какие заготовлены пружины, кому из участников великого Астраханского похода какая уготована роль и кто из них каких целей надеется в нём достичь.

...После семилетнего отсутствия Мальцев весной 1568 года возвратился в Ногайскую Орду, где он и до того был русским посланником и умело удерживал орду Больших Ногаев от походов против России. Теперь в Ногайской Орде предводительствовали хан Дин-Ахмет и его наследник Урус-мирза. Мальцева насторожило, что энергичный Наследник кочевал близ Астрахани. Он чуял — что-то затевалось. Надо было удостовериться.

Как уж ему удалось проникнуть в секретный ханский архив и снять копии важнейших документов, нам неведомо. Но, как мы увидим далее, этому человеку удавалось то, что любому покажется невероятным. Секретные ханские бумаги раскрывали перед Мальцевым крупномасштабный антирусский союз. В грамоте султана Селима крымскому хану Дин-Ахмету объявлялось о походе единых османско-крымских войск на Астрахань; повелителю Больших Ногаев обещалось покровительство Оттоманской Порты. Мальцев отметил для себя, что, судя по грамотам крымского хана Ногаям, Девлет-Гирей хотел бы обойтись без османского посредничества и создать объединение Крымской и Ногайской Орд под главенством Гиреев.

Были среди секретных бумаг Дин-Ахмета и копии грамот к турецкому султану из Хивы, Бухары, из кавказских княжеств — ясно, что Мехмет-паша заручился и их союзом против Москвы. Документы определённо подтверждали и сообщения московских агентов Семёна Елизарьевича о подготовке восстания в бывшем Казанском ханстве, о планах кочующего возле Астрахани Урус-мирзы, о военных столкновениях Больших Ногаев с казахами...

Сделав копии секретных ханских документов, Мальцев немедля переслал их со своей запиской в Посольский приказ, чтобы Москва была своевременно извещена о грядущей опасности. Сам же посол, неспешно завершив официальные переговоры, весной следующего, 1569 года отправился в обратный путь под охраной отряда служилых татар, которыми командовал верный Москве военачальник Крым Таишев. Отправился, но чуяло его сердце, что до дома ему без приключений не добраться.

14 марта отряд, сопровождающий русского посланника, остановился на Переволоке, на Царицыном острове, а рядом с ними разбило свой лагерь «посольство» в Москву от хана Дин-Ахмета и Урус-мирзы. И тут на них на всех налетел отряд ногайцев, подвластных крымскому хану, а не Дин-Ахмету. Нападавших было 170 человек, они отрезали россиянам путь к лодкам, и, хотя воины Таишева сражались самоотверженно, мало кто из них остался жив. В этом бою был тяжело ранен и Семён Елизарьевич, но всё же успел спрятать в дупле дерева важнейшие документы посольства.

Ногайцы доставили Мальцева в Азов. Тамошний турецкий правитель ага Айдар хотел оказать ему почести, достойные посланника Москвы, пусть и пленного, но Семён Елизарьевич скромно объяснил, что Большие Ногаи столь близкие слуги московского царя, что к ним не шлют настоящих послов, а ведут переговоры через незнатных молодых людей, ещё меньших по значению, чем простые гонцы в Крым. Что ж, коли так, Мальцев как простой пленник был брошен в подземную тюрьму, а затем отправлен вместе с другими рабами на продажу в Каффу (Феодосию). За то время, пока их корабль плыл к берегам Крыма, Семёну Елизарьевичу удалось получить ценные разведывательные сведения — выявить турецких сторонников в Астрахани и сообщить о них московским послам в Крыму Нагому и Писемскому.