Разведка и другие тайные службы древнего Рима и его противников

После взятия Октавианом Перузии римской знати пришлось забыть о больших личных отрядах гладиаторов. Римский вельможа мог иметь теперь только несколько собственных гладиаторов, но никак не тысячи. Кроме того, с позволения властей можно было устраивать частные гладиаторские представления, но в основном в амфитеатрах провинциальных городов. Основная масса гладиаторов, в том числе и лучшие из них, стали содержаться в государственных гладиаторских школах. Причина была прежде всего в том, что режим триумвиров зорко следил за тем, чтобы никто не смел создавать свои собственные военизированные отряды. Когда же в 27 г. до н. э. Рим стал Империей, этот контроль ещё более усилился. Теперь любой представитель знати, попытавшийся обзавестись несколькими сотнями собственных гладиаторов, попал бы под подозрение в подготовке переворота, а потому никто таких попыток уже не делал. Зрелищами же грандиозных многотысячных гладиаторских сражений, в том числе и морских, баловали жителей Рима теперь лишь императоры. Гладиаторы вновь стали артистами, призванными проливать на арене собственную кровь. В новых условиях, когда никто другой уже не мог иметь при себе собственных маленьких армий, римские императоры утратили интерес к созданию ударных гладиаторских отрядов или к использованию гладиаторов в своей охране. Исключением был, пожалуй, лишь Нерон, который, став императором в 17-летнем возрасте, любил побузить и в начале своего правления нередко с компанией друзей, переодевшись простолюдином, отправлялся в похождения по ночным улицам Рима. Если верить Тациту, «одетый, чтобы не быть узнанным, в рабское рубище, Нерон слонялся по улицам города, лупанарам и всевозможным притонам, и его спутники расхищали выставленные на продажу товары и наносили раны случайным прохожим, до того неосведомлённым, кто перед ними, что и самому Нерону порою перепадали в потасовках удары и на его лице виднелись оставленные ими следы» [Tacit «Annales», XIII, 25]. Так продолжалось до тех пор, пока однажды он не наткнулся не некоего Юлия Монтана, который принадлежал к сенаторскому сословию. Не узнав в темноте императора, он дал ему серьёзный отпор. С Юлием Монтаном Нерон расправился, но похождений не прекратил, «однако стал осторожнее и окружил себя воинами и большим числом гладиаторов, которые оставались в стороне от завязавшейся драки, пока она не отличалась особой ожесточённостью, но, если подвергшиеся нападению начинали одолевать, брались за оружие» [Tacit «Annales», XIII, 25]. Конечно, для подстраховки в уличных потасовках гладиаторы подходили в качестве телохранителей лучше, чем кто-либо другой. Но сами эти похождения были юношеской блажью, и, повзрослев, Нерон их прекратил.

О возможности использования гладиаторов в качестве военной силы правители Рима вспомнили лишь во время гражданской войны, разгоревшейся после свержения Нерона. В 68 г. Нерон был свергнут восставшим против него Гальбой, но 15 января 69 г. и Гальба был убит, пробыв императором менее года. Однако и против свергнувшего Гальбу императора Отона поднял восстание опиравшийся на германские легионы Вителлий. Для того чтобы закрыть путь в Италию наступавшим с севера через Галлию легионам Вителлия, Отон стал перебрасывать войска из сохранивших верность провинций, прежде всего из Далмации и Паннонии, а также мобилизовал многих и в самом Риме. Как пишет Корнелий Тацит, «силы, выступившие из Рима, тоже были весьма немалые — пять когорт и конные отряды преторианцев, первый легион и две тысячи гладиаторов — постыдная разновидность вспомогательного войска, которой в пору гражданских войн не брезговали и более взыскательные полководцы» [Tacit. «Historian, II, И].

На этот раз гладиаторы не сыграли сколько-нибудь значительной роли в войне. Вместо того чтобы использовать их во внезапных налётах, где они могли бы проявить своё умение индивидуального боя, их бросили в бой как обычную линейную часть для захвата переправы, и неприученные сражаться строем гладиаторы понесли большие потери, не добившись успеха.