Разведка и другие тайные службы древнего Рима и его противников

Таким образом, сенаторы позаботились и о награждении важных доносчиков, и об их последующей безопасности, и даже о том, чтобы никто и никогда не смел тех упрекнуть.

Поначалу доносы были большой редкостью — доносили лишь тогда, когда речь действительно шла о государственной измене, и в течение нескольких столетий такая практика вполне успешно позволяла пресекать любые попытки заговоров. Но практика поощрения доносительства, долгое время служившая интересам Республики, оказалась ещё более выгодной для узурпаторов. Доносчики расплодились как грибы, когда в I в. до н. э. политическая борьба стала перерастать в гражданские войны, а победители стали не изгонять, а казнить своих противников сотнями и тысячами, прибегая к проскрипциям. Доносительство стимулировали и страхом, и деньгами. Так, по словам Аппиана, в 82 г. до н. э. римский полководец Луций Корнелий Сулла «присудил к смертной казни до сорока сенаторов и около тысячи так называемых всадников», назначив при этом «подарки тем, кто их убьёт, деньги — кто донесёт, наказания — кто приговорённых укроет» [Appian «В. С.», I, 95]. Сколько платили сулланские власти доносчикам, Аппиан не упоминает, но об этом пишет Плутарх, сообщающий, что Сулла тогда «назначил награду за убийство — два таланта, даже если раб убьёт господина, даже если сын отца» [Plutarh «Sulla», 31]. Это была огромная награда. Талант был равен 26,196 кг серебра. И за 2 таланта — 52 с лишним килограмма серебра — на своих близких нередко доносили даже их ближайшие родственники.

Не менее суровые наказания ослушавшимся и ещё более щедрые награды доносчикам объявлялись в ходе последующих проскрипций. Вот, например, выдержка из приводимого Аппианом указа о проскрипциях, объявленных в 43 г. до н. э. триумвирами Октавианом, Марком Антонием и Марком Лепи-дом: «Никто не должен давать приют у себя, скрывать, отправлять в другое место или давать себя подкупить деньгами; всякого, кто будет изобличён в том, что он спас или оказал помощь, или только знал об этом, мы, не принимая во внимание никаких отговорок и просьб о прощении, включаем в проскрипционные списки. Головы убитых пусть приносят к нам за вознаграждение в 25 000 аттических драхм за каждую, если приносящий свободнорождённый, если же раб, то получит свободу, 10 000 аттических драхм и гражданские права своего господина. Те же награды назначаются и доносчикам. Никто из получающих награды не будет вноситься в наши записи, и имя его останется неизвестным» [Appian «В. С.», IV, И].

Соблазн получить 25 тысяч аттических драхм — около 100 килограммов серебра(!) — был мощнейшим стимулом к доносительству. Далеко не все римляне могли устоять. Конечно, часть из них доносила из страха. Но всё же большинство доносов было вызвано не страхом, а желанием получить награду. Доносчиков были сотни, а то и тысячи. Спрятаться и уцелеть в этих условиях для человека, попавшего в немилость властей, было крайне сложно.

С установлением имперского строя к проскрипциям власти уже не прибегали, однако услугами доносчиков продолжали пользоваться всегда. Именно благодаря доносам чаще всего удавалось раскрывать и заговоры, и большинство других государственных преступлений. Например, именно благодаря доносу в 65 г. н. э. был раскрыт знаменитый заговор Пизона, направленный на свержение императора Нерона. Можно привести и много других примеров. Однако о заговорах с целью государственной измены доносили сравнительно редко. Чаще всего доносы поступали по поводу воровства, а также по поводу хищений и различных злоупотреблений чиновников. В какой-то степени подобные доносы даже сдерживали мздоимство чиновников. Но очень часто доносы обрушивались и на ни в чём не повинных людей. Кто-то пытался за счёт доноса свести личные счёты, кто-то пытался шантажировать, а кто-то просто получить причитающееся от властей вознаграждение, если обвиняемого удалось бы осудить.