Разведка и другие тайные службы древнего Рима и его противников

Надо сказать, что Ганнибал обосновался именно в Вифинии отнюдь не случайно. Царь Прусий воевал с союзником римлян, пергамским царём Евменом, и Ганнибал сумел помочь Прусию одержать победу над флотом Евмена в одном из морских сражений. Вифинский царь не прочь был иметь под рукой столь опытного полководца и подарил Ганнибалу поместье, где тот соорудил себе нечто среднее между укреплённой усадьбой и небольшой крепостью. Однако Плутарх явно ошибается, говоря, что все в Риме знали о местонахождении Ганнибала, но не обращали внимания, считая его старым и бессильным. Ганнибалу было около 63 лет[135], и его ещё рано было списывать со счетов — случалось, что полководцы успешно командовали войсками и в более преклонном возрасте. Правдой было лишь то, что римляне действительно не столь усердно следили за Ганнибалом, как во времена второй Пунической войны и во времена, когда он был одним из суфетов Карфагена, а затем одним из приближённых царя Антиоха III. Пользуясь этим, Ганнибалу удалось частыми переездами сбить римлян со следа, и, возможно, он надеялся, что о нём действительно забудут.

Но если даже часть римлян и готова была забыть и простить Ганнибала, забыть и простить готовы были далеко не все. Ганнибал это понимал, как прекрасно понимал и то, что, если Рим потребует от Вифинии его выдачи, вифинский царь вынужден будет это сделать. Поэтому, даже будучи другом и гостем вифинского царя, Ганнибал заранее старался подготовить пути для бегства. Во всяком случае, как пишет тот же Плутарх, «он никогда не доверял слабовольному Прусию и опасался римлян, а потому устроил семь подземных ходов, которые из его комнаты расходились под землёй в разных направлениях и кончались тайными выходами вдали от дома» [Plutarh «Т. Flamin.», 20].

Беспокоился Ганнибал не зря. В конце концов слухи о его нахождении в Вифинии просочились, и прибывший в 183 г. до н. э. в Вифинию для разбирательства конфликта между Вифинией и Пергамом римский посол, проконсул Тит Квинкций Фламинин, потребовал выдачи Ганнибала, «г/ хотя Прусий неоднократно и горячо просил за изгнанника, нашедшего у него убежище, и своего друга, Тит не уступил» [Plutarh «Т. Flamin.», 20].

Несмотря на заранее принятые меры, бежать Ганнибалу на этот раз не удалось: «услышав о требовании Тита, он попробовал спастись, воспользовавшись подземным ходом, но повстречал царскую стражу и решил покончить с собой» [Plutarh «Т. Flamin.», 20].

Античные историки по-разному рассказывают о том, как римлянам стало известно о том, что Ганнибал находится в Вифинии. Корнелий Непот пишет, что «в Риме послы Прусия обедали у бывшего консула Тита Квинкция Фла-минина, и, когда за столом был упомянут Ганнибал, один из них сказал, что тот находится во владениях Прусия. На следующий день Фламинин доложил об этом сенату» [Nepos «Hannib.», 12]. Затем в Вифинию было сразу же послано посольство во главе с Титом Квинкцием Фламинином с требованием немедленно выдать Ганнибала. Плутарх, в отличие от Корнелия Непота, утверждает, что о Ганнибале Фламинин случайно узнал в Вифинии. По его словам, «Гит, посланный сенатом к Прусию по каким-то делам, увидел Ганнибала и разгневался» [Plutarh «Т. Flamin.», 20]. Версии Плутарха и Корнелия Непота сходятся лишь в том, что о месте нахождения Ганнибала римлянам стало известно совершенно случайно. Однако сами рассказы Плутарха и Корнелия Непота начисто опровергают такую возможность.

Мог ли Ганнибал, заранее подготовив семь подземных ходов для возможного бегства, зная, что в Вифинию прибыло римское посольство, попасться на глаза римскому послу? Конечно же, нет! Могли ли послы царя Прусия, отправленные в Рим, быть глупцами? Нет! Послами всегда назначали людей, умеющих взвешивать каждое своё слово и умеющих не говорить лишнего.

Другое дело, что вифинские послы в Риме могли признать, что Ганнибал находится в Вифинии, если на переговорах римляне поставили их перед фактом, что им об этом известно. В этом случае послам ничего другого не оставалось, как говорить, что Ганнибал уже стар, немощен и царь принял его всего лишь из жалости, не думая, что этим вызовет недовольство Рима. Точно так же оправдывался бы и сам царь Прусий, если бы римляне впервые заговорили о Ганнибале лишь в Вифинии.