Разведка и другие тайные службы древнего Рима и его противников

Снисходительность властей к разбойникам могла иногда быть вызвана не только получением от них взяток, но и желанием некоторых «сильных мира сего» дестабилизировать общую ситуацию в стране и, пользуясь этим, добиться себе особых полномочий для наведения порядка. Так, разгул пиратства в Средиземном море позволил в 67 г. до н. э. Гнею Помпею «Великому» добиться для себя от римского сената особых полномочий сроком на три года для борьбы с пиратами. До этого пираты свирепствовали на море и захватывали корабли один за другим, вымогая выкуп. Но как только Помпей получил особые полномочия, в течение двух-трёх месяцев с пиратством было покончено. Помпей, таким образом, упрочил славу народного героя и, в добавок к этому, целых три года пользовался особыми, почти диктаторскими полномочиями.

Обострившаяся к середине I в. до н. э. борьба за власть ещё много раз толкала отдельные группировки римской знати на то, чтобы потворствовать разгулу преступности. Например, Гней Помпей «Великий», уже использовав однажды (в 67 г. до н. э.) этот приём, чтобы добиться триумфа и славы, а главное, особых полномочий, вновь прибег к таким же действиям в 53 г. до н. э., когда после гибели Красса распался первый триумвират и обострилась борьба между оставшимися триумвирами — Помпеем и Цезарем. Пользуясь тем, что Цезарь в то время был занят завоеванием Галлии, группировка Помпея всячески способствовала росту преступности — теперь уже не только на море, но и на суше. Италия стонала от разбоев на дорогах, а купцы вновь стали бояться выходить в море. Естественно, что соответствующие чиновники не забывали получать свою мзду от разбойников и делиться этой мздою с вышестоящими. Но главной целью римской верхушки было не получение доли от пиратов и разбойников, а обретение ещё большей власти. Как пишет об этом Аппиан, «Помпей сознательно допускал такой беспорядок, чтобы ощущалась необходимость назначения диктатора. Среди многих шла болтовня о том, что единственным спасением от теперешних зол была бы монархическая власть; что нужно выбрать человека сильного и вместе с тем милостивого; указывали на Помпея, который имел в своём распоряжении достаточно войска, как кажется, любил народ и уважал сенат, был воздержан в жизни и благоразумен, легко доступен для просьб — было неважно, таков ли он или только таким казался. Помпей на словах сердился по поводу всех этих предположений, на деле же тайно всё делал для их осуществления и нарочно допускал беспорядок и анархию в государственном управлении» [Appian «В. С.», II, 20].

Особых полномочий от римского сената Помпей добился и на этот раз: в конце 50 г. до н. э. сенат вновь предоставил ему особые полномочия, сравнимые с диктаторскими, но победителем в начавшейся гражданской войне оказался не он, а Гай Юлий Цезарь.

Стабилизация положения, связанная с окончанием той войны, обусловила наведение порядка в стране и принесла римскому народу значительное облегчение. Интересно, что именно в то время появились первые стихи ставшего гордостью римской и мировой литературы поэта Вергилия и посвящены они были именно теме борьбы с преступностью. «Первый написанный им дистих, — сообщает о Вергилии в предисловии к своему комментарию «Энеиды» римский грамматик Сервий, — был направлен против разбойника Баллисты:

«Под сей каменной горой погребён Баллиста.

Теперь, путник, спокойно проходи и днём и ночью!»

Если поэт, написавший затем «Буколики» и «Георгики», создавший бессмертную «Энеиду», впервые взялся за стихосложение, вдохновлённый именно наказанием бандита и обретённой возможностью спокойно проходить по местным дорогам, то можно себе представить, насколько досаждали тогда разбойники римскому плебсу! Однако не успели римляне насладиться спокойствием, как убийство Цезаря ввергло Римскую державу в пучину новой гражданской войны и по дорогам Италии опять лет десять нельзя было спокойно пройти ни днём ни ночью, пока у власти не утвердился преемник Цезаря, Октавиан.