Разведка и другие тайные службы древнего Рима и его противников

Поступать таким образом их вынуждало то, что Империи не хватало людских ресурсов. Не хватало людей и для службы в армии, и для хозяйственных работ. Постоянные междоусобицы, налёты обнаглевших при слабой власти разбойников, своеволие и поборы правительственных чиновников вынуждали свободных землепашцев просить местных вельмож о «па-трониции» (покровительстве), после чего они превращались из свободных крестьян в колонов. При этом важно отметить, что если в период Республики и период Ранней империи колоны были свободными арендаторами, то примерно со второй половины III в. н. э. колонов стали всё чаще и чаще «прикреплять к земле». Формально по-прежнему считаясь свободными, они уже не могли покинуть свой участок и уйти куда-либо без разрешения патрона. К тому же патроны (или их управляющие) практически по своему усмотрению могли заставлять своих колонов бесплатно выполнять для себя различные работы. В конце концов, колоны были официально прикреплены к земле и при продаже поместья продавались вместе с ним. При таком положении дел землевладельцам стало порою даже выгоднее переводить своих рабов в положение колонов, что они часто и делали. Закрепощение крестьян в какой-то степени снизило проблему нехватки рабочих рук для обработки полей, но породило много проблем в плане обеспечения национальной безопасности. Свободный земледелец во время войны знал, что защищает свою землю, а колон знал, что в результате поражения может лишь смениться его хозяин, его же собственное положение не изменится — всё равно он будет на кого-то работать и отдавать кому-то львиную долю урожая. Таким образом, если свободные земледельцы всегда были надёжнейшей опорой Римского государства, то колоны такой опорой не были. Негативные изменения произошли в этот период не только в положении сельских жителей Империи, но и в положении всей римской бедноты. Нехватка людских ресурсов привела к тому, что с III в. н. э. в Римской империи была вновь восстановлена возможность обращения в рабство римских граждан. Если ранее, с 326 г. до н. э., когда было отменено долговое рабство, практически никто и ни при каких обстоятельствах не мог сделать рабом римского гражданина, то в конце III в. н. э. и долговое рабство, и обращение в рабство за многие виды проступков было восстановлено и любой из простолюдинов мог быть сам или вместе со всей семьёй обращён в рабство за некие проступки или долги. И хотя была решена часть проблем с нехваткой рабочих рук, добавились проблемы, связанные с национальной безопасностью. Бедняки не горели желанием защищать такое государство, которое в любой момент могло сделать их или их близких рабами. Проблема усугублялась массой злоупотреблений: в рабство иногда совершенно незаконно попадали даже родившиеся от свободных родителей близкие римских солдат, служивших в других провинциях. Могли ли такие солдаты, узнав о случившемся, сохранять высокий боевой дух? Конечно же, нет.

В условиях низкой рождаемости римских граждан императоры были вынуждены балансировать между проблемой нехватки людских ресурсов и проблемой обеспечения безопасности и устойчивости Империи. Именно этим объяснялось поведение императора Валента, впустившего в Империю племя готов. Именно эти обстоятельства объясняли и то, что практически такую же политику вынуждены были проводить и императоры, правившие после Валента. Пагубность такой политики была очевидна, но никто не знал способа, позволившего бы принципиально изменить этот пагубный курс.

Интересы государства требовали срочно менять мораль общества и, прежде всего, мораль высших слоев общества. Однако римская знать не желала менять своих привычек, предпочитая действовать, исходя не из своих долговременных интересов, а исходя из укоренившихся в сознании догм и личных прихотей.

Восстание готов, основательно разграбивших почти все Балканские провинции, и гибель императора Валента не приостановили практики приёма на земли Империи новых федератов. Империя уже почти не контролировала этот процесс. Слабые племена проникали на земли Империи, давая взятки чиновникам, крупные и воинственные племена просто вторгались в римские владения, требуя себе прав и получая их. И чем больше становилось федератов, тем меньше их вожди признавали имперскую власть, становясь практически независимыми королями в своих владениях, а нередко и расширяя их за счёт римских провинций. В их полном подчинении оказывались и римские граждане, не успевшие уйти с этих земель.