Разведывательная служба Третьего рейха. Секретные операции нацистской внешней разведки

Когда я принял на себя руководство AMT VI, открылись серьезные недочеты при обращении с валютами и при общих расчетах. В это были замешаны некоторые служащие департамента, включая бывших руководителей. Я воспользовался этим случаем и попросил прислать ревизионную комиссию для проведения инспекции финансов департамента. Я хотел, чтобы был проведен полный аудит, чтобы потом на меня не свалили ответственность за ошибки моих предшественников.

Приехала ревизионная комиссия, состоявшая из восьми высокопоставленных чиновников и возглавляемая министерским советником. Естественно, я хотел, чтобы комиссия ограничила свое расследование вопросами финансов и бухгалтерской отчетности, но везде, где выплаты превышали определенную сумму, я заявил о своей готовности дать комиссии устный отчет о разведывательных целях, на которые были потрачены эти деньги, — но лишь в тех случаях, когда это не поставит под угрозу безопасность нашей работы.

Гейдрих использовал эту меру предосторожности, чтобы возбудить против меня подозрения. Он дал указания министерскому советнику отмечать все случаи, когда я отказывался давать всю информацию комиссии, намекнув на то, что это были, вероятно, попытки замаскировать злоупотребления. Я парировал это — самостоятельно собрал данные обо всех таких делах и отправил их лично Гейдриху. Это было характерно для наших взаимоотношений: несмотря на то что я в это время много раз виделся с ним по разным поводам, ни он, ни я ни разу не упомянули об этом друг другу. Лишь когда он прислал мне назад отчеты, им же и инициированные, он показал тем самым, что понял мой встречный ход.

Можно представить себе, как трудно было в таких обстоятельствах придерживаться своей программы или пытаться заручиться поддержкой такого человека, как Гейдрих. Поэтому я молчал о своих долгосрочных целях. Однако возникало так много проблем, связанных с самой работой — сбором секретной информации, что эти меры, имевшие безотлагательный характер для моей программы, можно было осуществлять и без ведома Гейдриха. Сам он отчаянно нуждался в информационном материале, чтобы выставлять себя в благоприятном свете в глазах Гитлера, Гиммлера, Геринга и других руководителей. Когда он лично представлял им разведывательные донесения, он так жаждал результатов, что дал мне такие исполнительные полномочия, которых при других обстоятельствах никогда не дал бы. Таким образом, я получил возможность создать отделения связи в различных министерствах и закрепил за собой право лично общаться с министрами всякий раз, когда мне нужно было обсудить вопросы, требовавшие их сотрудничества. Это была важная ступень, и я должен был использовать ее максимально умело.

А тем временем я испытал первые неудачи в своей работе. Самая худшая и опасная из них случилась, когда американцы оккупировали Исландию летом 1941 г. Канарис не предоставил никакой предварительной информации об этом. Я переслал одно датское донесение, которое, однако, нельзя было считать особенно надежным. Оно осталось на письменном столе Гиммлера, и Гитлер впервые услышал об этом деле из сообщений иностранной прессы, да и то с опозданием, так как пресс-служба министерства пропаганды не работала должным образом. В результате я получил приказ организовать специальную новостную службу в нейтральных странах. Это было далеко не так просто и требовало создания издательской фирмы, которая, в свою очередь, установила отношения с издателями в Швейцарии, Португалии и других нейтральных странах. Люфтганза и Центральноевропейское бюро путешествий служили каналами связи, а для особых случаев были предусмотрены спецкурьеры.

Спустя приблизительно шесть месяцев я сумел объединить эту работу, которая представляла собой бессмысленное дублирование усилий, с ответственными департаментами министерства иностранных дел и министерства пропаганды, тем самым перекрывая утечку моих запасов иностранной валюты. Это также было доказательством того, что в Третьем рейхе можно добиться сотрудничества тогда, когда дело не касается вопросов престижа департамента.

Через два месяца после моего вступления в должность я подготовил памятную записку о задачах политической разведки за границей. Она демонстрировала все возможные связи между Германией и оккупированными территориями, с одной стороны, а с другой — с нейтральными или вражескими странами в сферах политики, банковского дела, промышленности, сельского хозяйства, науки, искусства, литературы и музыки. Эта служба была заинтересована в том, чтобы люди, работающие в этих сферах, устанавливали контакты за рубежом и докладывали о результатах.