Развязанные узлы

А еще в секстаграмме была собственно виновница ее создания.

В центре ее стояла эданна Франческа.

Голая.

С распущенными золотыми волосами.

И вот ничего в ней сейчас красивого не было. Увидел бы ее сейчас венценосный любовник, под стол бы спрятался и год не вылез. Или вообще самозакопался.

Инстинкт самосохранения никто не отменял.

А когда у женщины в руках кинжал и смотрит она так… решительно, у любого нормального мужчины появляется только одно желание. Быстренько прикрыть все самое ценное и удрать.

Далеко. И можно – безвозвратно.

Но эданне сейчас было не до любовника. И не до мужчин вовсе.

Она старательно проговаривала слова, которые ее заставила выучить старая ведьма.

– Аллем… адем… барах… рандан… да умрет Филиппо Третий! Шабех! Вальден! Карнеш! Давиал! Да покоится он с миром!

Ведьма стояла за границей секстаграммы и только посмеивалась.

Ритуал этот имел такую же силу… ну вот примерно как пойти под елочкой пописать, произнося всю эту ахинею, лично ведьмой выдуманную и за страшное заклинание выданную.

А то как же?

Клиент не должен понимать смысла колдовства, иначе не подействует. Это вам даже уличные гадалки скажут… чем загадочнее, тем лучше. Вот и сейчас…

Правда, закончив произносить заклинание, эданна Франческа приблизилась к первому из мужчин – и одним ловким ударом вскрыла ему горло. Ведьма даже вздохнула ностальгически.

Ах, как давно это было!

Рыдала, страдала, блевала, ножом в человека тыкала, словно это бревно какое, а сейчас – ты погляди! Работает словно опытный мясник, и никаких угрызений совести.

Прелесть просто!

Душа глядеть радуется!

Убийство людей?

Помилуйте, какие ж это люди?

Нищие, бродяги, ворье, всякое отребье из тех, которых хорошо жалеть из высокой башни. А то ведь если вблизи увидишь, так тебе и ноги-руки переломают, и изнасилуют, и в живых не оставят. Еще о смерти умолять будешь…

Да, особых иллюзий старая ведьма не питала. Хотя и эданна Франческа…

Но дело-то не в этом!

Понятно, что «черная месса» – это профанация. Но… эданна во все это верит. И участвует на полном серьезе. И… это – государственная измена. За такое казнят.

Мгновенно.

Ах, отопрется?

Нет, и не надейтесь. Есть свидетели, есть украшения, которыми платила эданна… и эти украшения ей принц дарил. Господин точно сказал.

Не отопрется.

Есть, наконец, собственноручно записанные признания самой ведьмы… она отлично понимала, что за такое ей грозит костер, но… у нее были другие планы.

И другое мнение.

Костер-костер… да не доживет она до костра! К сожалению…

Или наоборот? Как получится, впрочем, так и получится. Но свои планы у нее были.

Эданна Франческа тем временем, читая «заклинания», расправилась с шестью жертвами и приблизилась к седьмому.

Тут уже было все сложнее.

Ведьма нарочно постаралась, но эданна справилась. Вот оно что, властолюбие-то, делает! И грудную клетку вскрыла, и сердце достала, и кровью себя оросила… ну какая ж умница! Цены б ей на плахе не было!

Ведьма наблюдала даже с каким-то извращенным удовольствием.

И едва не забыла подать знак подручным, которые и факелы вовремя погасили, и «спецэффекты» обеспечили… понятно, Сатану сюда ведьма не пригонит! Но запах серы обеспечить – без труда. Надо только серу купить у аптекаря и поджечь в нужный момент… да, она не горит, но плавится и воняет[12].

И вой, и совиное уханье, и проход чего-то белого и светящегося по кустам…

Чего не сделаешь ради прибыли! И ради компромата тоже…

Наконец ритуал был закончен, ведьма лично напоила эданну Франческу вином с легкой добавкой дурмана и проводила к себе.

Эданна почти упала в кресло. Сил не было даже вымыться.

– Я… Я справилась?

– Конечно, эданна.

– И… он умрет?

– Его величество?

– Н‑нет… ну, Филиппо Третий…

– Конечно, умрет, эданна. Вы все сделали правильно.

Ческа кивнула и явственно расслабилась.

– Хорошо… ох, спать хочется.

– Я сейчас прикажу подать вашу карету. Поедете домой, эданна…

– В таком виде?

– И позову служанку, пусть поможет вам обтереться.

– Служанку?

– Не переживайте. Она будет молчать, – ведьма красноречиво показала жестом, как перерезают кому-то горло. Эданна Франческа кивнула.

– Хорошо…

Она действительно устала. И спать ей хотелось.

Но главное-то что?

Она все сделала правильно. У нее все получится… это она, а не Адриенна достойна быть королевой! И она ею обязательно будет! Дайте только время!

А пока…

Эданна назначила встречу дану Сильвано Тедеско, и не собиралась ее отменять. Так что надо искупаться, поесть и поспать хотя бы часок-другой… чтобы круги под глазами не были так уж заметны.

Хотя… есть же белила. Вот и отлично.

* * *

– Нурик…

Адриенна погладила котенка по шкурке.

Котенок, уже подросший и находящийся в стадии «гадкого утенка», когда детское очарование уже ушло, а взрослая вальяжность еще не торопится приходить, приоткрыл зеленый глаз и муркнул.

Королеве не спалось.

Она сидела на балконе, чесала кота и ждала рассвета. В последнее время ее частенько мучила бессонница. Она просыпалась в три часа ночи, в четыре и сидела, смотрела на небо. Кот составлял ей компанию.