Развод. Ты меня предал (СИ)

Приоткрываю один глаз. Поднимает взгляд и что-то ворчит на своем собачьем языке.

— Он пытается говорить? — в страхе поскуливаю я.

— Он еще поет, — пожимает плечами Матвей.

— И это нормально?

Барон зарывается носом под пальто и утыкается в мой живот. Причмокивает и вздыхает, а затем елозит хвостом по сидению.

Это очень подозрительный пес, потому что он опять вздыхает мне в живот, машет хвостом и садится, вглядываясь в мое лицо, словно транслирует мне “я все знаю”.

Замираю, когда он лижет мне шею и щеку:

— Началось. Он пробует меня на вкус…

Прижимается носом к моему плечу, скосив на мое лицо глаза, и машет хвостом.

— Да что же ты делаешь.

Пропускает сквозь пальцы его густую шерсть на шее с настороженной улыбкой:

— Хороший песик.

Хороший песик опять мне что-то урчит и с чувством собственного достоинства укладывается мне на колени вместе с передними лапами.

— О, — оглядывается Лиля. — Он тебя признал.

— Будет забавно, если он мне устроит сегодня ночь тоски по той, кого признал, — хмыкает Матвей.

— Будете вместе выть у двери, — Лиля переводит на него хитрый взгляд.

Матвей молча смотрит на нее, медленно выдыхает и заводит мотор.

— Музыку послушаем? — Лиля расплывается в улыбке и достает смартфон. — У меня есть новый плейлист.

— Послушаем, — Матвей медленно проворачивает руль.

— И назвала я его, — Лиля включает смартфон, затем касается экрана магнитолы, — о любви. Так. Начнем с этой и чуток перемотаем к самому главному.

Из динамиков раздается:

Я не могу без тебя

Я не могу без тебя

Видишь, куда ни беги

Всё повторится опять

Я не могу без тебя

Я не могу без тебя

Жить не любви вопреки

И от любви умирать

Лиля разворачивается чуток к молчаливому Матвею и шепчет:

— Старье, конечно, но душевно.

На мгновение наши с Матвеем взгляды встречаются в отражении заднего вида. Наши души касаются друг друга в сильном ожоге, и расходятся, когда Матвей вновь смотрит на дорогу.

Барон на коленях приподнимает морду и подвывает песне, прикрыв глаза и прижав уши.

Собак я все еще боюсь, но этому загадочному псу я готова мыть лапы и вычесывать шерсть. И даже, наверное, выгуливать утром.

Глава 49. Знак свыше

Барон наяривает круги вокруг Лили, которая молча стоит в метрах десяти от нас, вскинув лицо к ночному небу.

— Что происходит? — спрашивает Матвей.

Привалившись к капоту, наблюдаем за дочерью и Бароном, который далеко не отходит. Обнюхивает землю, периодически проверяет на месте ли мы и Лиля.

— Общается с творцом, — пожимаю плечами.

Каблуки ушли под землю на пару сантиметров.

— О чем общается?

— Оставь дочери приватность, — вздыхаю я. — Пусть поболтает о своем.

Барон делает еще один круг и бежит к Лиле. Садится рядом.

— Ты хозяев искал? — шепчу я. — Пес домашний, не дикий. И, похоже, породистый.

— Искал.

— И?

— Не нашел, — пожимает плечами. — Может, бросили.

— Такого и бросили? — недоуменно спрашиваю я.

Барон оглядывается, навострив уши. Щурится от света фар.

— Он меня пугает, — ежусь. — Он будто все понимает.

— Может, поэтому и выбросили, что пугал? — Матвей тихо смеется.

Барон поднимается, лениво бежит к нам, помахивая хвостом, тыкается мордой в ладонь Матвея мордой.

— Хороший мальчик, — улыбается и треплет Барона за ухо.

И он такой сейчас по-тихому счастливый. Он любит этого пса, будто ждал его всю жизнь. И ведь появился этот мохнатый и хвостатый ангел в тот момент, когда все летело в бездну.

Барон поднимает морду в мою сторону и ждет похвалы от меня. Облизывается, угрожая, что если я не скажу “хороший мальчик”, то в ход пойдет его язык.

— Хороший-хороший… — шепчу я.

Возвращается с собачьим достоинством к Лиле, и вновь садится рядом. Вертит головой, навострив уши, и принюхивается к воздуху.

— Медведей высматривает, — едва слышно отзываюсь я.

Вздрагиваю, когда Барон неожиданно вскидывает морду к небу и воет. Пошатываюсь, меня ведет в сторону, и я приваливаюсь к плечу к Матвею.

Красивые дорогие туфли невероятно неуместны в поле.

Хочу отстраниться, но Матвей неожиданно обнимает меня и прижимает к себе:

— Либо волков зовет.

Не смею дергаться и отталкивать Матвея. Он теплый, уютный и родной. И пахнет от него приятно. Кожей и цитрусами.

Как я соскучилась по его объятиям. Я даже задерживаю дыхание, чтобы не спугнуть Матвея. Удары сердца отдают пульсацией в висках, а по рукам от плеч до кончиков пальцев прокатывается теплая волна взволнованности.

Лиля удивленно смотрит на Барона, который делает передышку, высунув язык, а затем опять воет.

Лиля смеется, садится на корточки перед Бароном и тоже воет, вскинув лицо.

— А это уже странно, — сипло шепчу я.

Лиля смеется, Барон восторженно лезет с языком в ее лицо, опрокидывает ее на спину и яростно лижет ее щеке под радостный визг.

— Мы должны это остановить, — неуверенно говорю я.

— Прекрати! — громко и радостно визжит Лиля, неуклюже отбиваясь от пса. — Хватит!

— Барон, — тихо и строго отзывается Матвей.

И этот мохнатый хулиган замирает над хихикнувшей Лилей, и настороженно машет хвостом один раз, вглядываясь в лицо Матвея.

— Нельзя.

Барон отступает от Лили, плюхается на пушистую задницу, разочарованно облизнувшись.