Разворот на восток

– Нет, – покачал головой временный президент Южно-Африканской республики, – такого не случится. Русские хорошо нас изучили, и знают, что ничего хорошего из подобной затеи не выйдет. К тому же у господина Сталина в ближайшее время будет полно забот с Европой, и ему будет просто не до нас. Независимость нам предоставлена без всяких условий. Но если мы попытаемся устроить у себя режим расовой сегрегации, переходящей в апартеид, как мечтают некоторые деятели Национальной партии, то у нас будет только два одинаково плохих исхода: быстрый и медленный. При быстром исходе с нами поступят так же свирепо и решительно, как с государством Гитлера, не оставив от Южно-Африканской республики и камня на камне. В медленном варианте нас возьмут в полную блокаду, в результате чего мы и сами рухнем лет через пятьдесят, потому что маленькая белая община будет уже не в силах тянуть на себе огромную инертную массу черного населения, не годного ни для чего, кроме устройства погромов и мятежей. Не хотят русские и нашей деградации с растворением в господствующей черной массе, к чему может привести немедленное введение межрасового равноправия, за которое ратуют некоторые крайние либералы. Во всех остальных случаях, если мы попытаемся пройти между этими двумя крайностями, со стороны русских нам обещана моральная и материальная поддержка, ведь по нашим следам должна пойти и вся остальная Африка.

– Так значит, вы не хотите ни уничтожать систему расовой сегрегации, ни доводить наше общество до полностью раздельного проживания белой, цветной и черной рас? – спросил Ян Смэтс.

– Да, именно так, – кивнул Пит Гроббеллаар. – Господин Сталин сказал мне, что нам, бурам, следует относиться к каждому человеку не исходя из цвета его кожи, разреза глаз и формы черепа (ибо тогда мы будем не лучше гитлеровских нацистов), а исходя из его степени полезности для нашего общества, стремления учиться чему-то новому, трудиться для себя и окружающих и оставить свою землю потомкам в лучшем состоянии, чем он сам воспринял ее от родителей. Межрасовые барьеры должны быть проницаемы для тех черных и цветных, которые докажут свою дееспособность, и наглухо закрыты для остальных. Отнеситесь к этому как к долговременной задаче по селекции из общей черной массы ее вменяемых, деятельных и трудоспособных представителей. Именно их дети должны наследовать землю отцов, а рождаемость и выживание тупых бездельников нам придется каким-либо образом сокращать. И русские большевики тоже не будут против этого процесса, ибо их главный лозунг звучит так: «кто не работает, тот и не ест». Они требуют, чтобы мы снабжали всем необходимым только детей и стариков, а всем прочим следует зарабатывать свой кусок хлеба честным трудом или проваливать прямо в ад.

– Так что же, вы собираете разрешить и межрасовые браки?! – воскликнул Ян Смэтс. – Да наши старики вас просто заплюют!

– Там, в будущем, – Пит Гроббелаар поднял палец вверх, – наука установила, что процесс сотворения Господом человека из обезьяны сопровождался множеством метизаций, после чего естественный отбор Дарвина в течение десятков и сотен тысяч лет вымывал из нашей наследственности весь шлак, оставляя только лучшие свойства. Это вам на заметку как ученому человеку. К тому же прямо сейчас проблема межрасовых браков перед нами не стоит, ибо у нас еще нет дееспособных кафров обоих полов, получивших полные гражданские права. Их еще предстоит выделить из общей массы и воспитать надлежащим образом. А вот когда таковые появятся в достаточном количестве – вот тогда мы вернемся к этому вопросу. Понимаете, минхер Смэтс, в Москве не хотят, чтобы избавление от колониальной зависимости африканских территорий привело к хаосу и их цивилизационной деградации. В отличие от других колониальных держав, нам некуда отсюда уходить, а потому из нас получатся первоклассные первопроходцы, опытом которых воспользуются другие. И в силу этого же положения тех, кто разведывает путь, там будут со снисхождением относиться к нашим ошибкам и возможным политическим перегибам. Там знают не то, что мы должны делать в обязательном порядке, а то, чего нам не стоит делать ни в коем случае.

– Я вас понял, минхер Гроббелаар, – кивнул Ян Смэтс, – и обещаю подумать над вашими словами. Окончательный ответ вы получите от меня здесь, ровно через сутки.

– Договорились, минхер Смэтс. – Временный президент пожал руку старому фельдмаршалу. – Надеюсь что вы примете самое верное решение в своей жизни.

неподалеку от полигона Кубинка, полевой лагерь Отдельной Штурмовой бригады генерала Деникина.

бывший штабс-капитан ВСЮР, а ныне майор РККА Петр Петрович Одинцов.