Развратная

Вика сидящая на парте, раздвигающая ноги. И я, не выучивший правила, оставленный после уроков переписать запоротую контрольную. Но вместо контрольной она преподает мне другой урок. Упирается шпилькой в плечо, заставляя опуститься между ее ног на колени, и вылизать киску. Я стараюсь, но слишком балдею от ее вкуса. Кончаю прямо в штаны, и Вика, недовольная моими попытками, выгоняет меня из класса. Столько раз представлял все это, сидя на уроках, что могу воспроизвести каждую деталь ее одежды.

Сжимаю яйца, оттягиваю и представляю, как Вика ласкает их языком. Облизывает, обхватывая губами. Мои фантазии совершенны. От и до. Ее прическа, выражение лица, малейшая складка на юбке. За десять лет я успел продумать все до мелочей, как чокнутый маньяк. Вытаскивал из памяти подробности и сочинял свое продолжение.

Тяжело дыша, сжал ствол сильнее, ускоряя темп.

Вика сидит за столом. Блузка расстегнута. На ней нет лифчика, а полы распахнуты. И я вижу ее грудь. Набухшие от холода и возбуждения соски. Она проверяет тетради, изредка глядя на меня серьезными глазами. А мне нужно как-то сосредоточиться и написать херову контрольную. Она куда-то торопится, а я ее задерживаю. В какой-то момент ей надоедает ждать и она опускает руку вниз, раздвигает ноги и начинает себя гладить.

От всего, что представляю, становится только хуже. Вика нужна мне здесь и сейчас. В полной моей власти. Готовая воплотить каждую из тысяч картин у меня в голове в реальность. Давление разрывало член изнутри, но я даже близко не был к финалу. Мышцы живота сокращались с такой силой, что я весь дрожал. Хлипкая металлическая кровать ударялась об стену. Твою мать! Если бы Вика сейчас была здесь… Я убрал руку, жадно хватая ртом спертый воздух. Она бы лежала подо мной, задрав ноги к плечам, чтобы я мог проникнуть на всю длину. До боли глубоко. Мы бы разнесли к чертям эту кровать. Член пульсировал от адской боли, и я снова сжал его, медленно размазывая вытекающее семя. Такое впечатление, что ко мне приложили раскаленный металл. Какие еще пытки придется вытерпеть, прежде чем я получу ее? Как наказывают тех, кто дрочит на свою училку? Ломают пальца? Засовывают в железный шкаф, утыканный гвоздями? Сейчас мне казалось, что каждый из них впивается в тело. Это одновременно и худшее, и лучшее, что я когда-либо испытывал. Воскрешаю в памяти тот день, когда взорвал Викин кабинет. В голове все настолько отчетливо, как будто действительно нахожусь там снова и вижу. Зову Викторию Сергеевну, чтобы отвлечь. На ходу придумываю идиотский вопрос. К реальному воспоминанию мой мозг пришивает то, что происходит в воображении. Как будто вырываю лишнее и ставлю заплатку из собственной фантазии. Она подходит ко мне. Юбка настолько короткая, что едва прикрывает ягодицы. Наклоняется, чтобы просмотреть задание, и обтягивающая ткань задирается еще выше. Я откидываюсь на спинку стула и беззастенчиво ее разглядываю. Ее малые губы блестят от смазки. Она сочится, скапливаясь на набухших складках. И ее очень много. Хватит, чтобы я утолил свою жажду, а затем оттрахал ее до обморочного состояния. Касаюсь пальцем, собирая смазку, сжимаю складки. Викин стон разлетается по пустому кабинету. Она отстраняется, а потом легко двигает бедрами. Вставляю палец в нее и принимаюсь двигать рукой. Вика отставляет попку и тихо стонет. Ввожу еще один палец и двигаю жестче. Она начинает насаживаться на мою руку, расставив ноги и задрав юбку. Нежные внутренние губы трутся о мою кожу, смазка капает на ладонь. Но Вика вдруг снимается с пальцев, холодно бросает, что «нужно стараться лучше» и уходит. Мне остается лишь наблюдать, как влага стекает по ее бедрам. Даже в воображении она кидает меня. Не могу представить наш секс. Для меня это что-то космическое. В голове звучит ее голос. Упираюсь пяткам в матрас.

Поднимаю и опускаю бедра, бешено долбясь в кулак.