Развременение. Мои стихи-поэтемки

Я прошу у природы – весенней моей благодетельницы:
«Воскреси мне Мариночку, дай повидаться с живой!»
Её смерть унесла радость жизни и смысл моей деятельности,
Она ждёт на Хованском меня, оставаясь мне верной женой.

Дай, природа, мне шанс в кладовые твои колдовские проникнуть,

Я под землю спущусь и скажу: «Вот любовью повержена смерть!»
Дай, родная, к тебе – возрождённой, живым своим телом приникнуть
И в глаза твои светлые, полные слёз, долго-долго, рыдая, смотреть.

Я скажу тебе: «Видишь, как сник. Я не мог сохранить своей сущности».

Время замерло, силясь прошедшее всё возродить до секунды опять.
Я испытывал боль, словно слившись с твоей болью мученицы,
Ничего не желая, лишь двигался с временем вспять.

Я не знал, что так можно, – сознанием, ставшим сильнее замков,

Мыслей мраком, как стенами, – душу свою замуровывать.
Говорить всем: «Простите, я занят, общаться сейчас не готов».
А фактически – прятать смятенной души изуродованность.

* * *

Вспомни, как шёл две тысячи первый, как начался 3-й Миллениум![18]

Мы в Болгарию выбрались, на долгожданный курорт «Солнчев Бряг».
Возвращались в Москву и не знали, каким тяжким «духа томлением»[19]
Обернётся недуг – в тебя скрытно вселившийся враг.

Был недуг не подвластен нам: не было сил замолить, излечить его.

Ты угасла трагично. Но в день твой рожденья я всё ж ожидаю вестей.
Слышу голос твой прежний, певучий, такой исключительный.
Воссылаю к Господним очам: «Помоги мне в общении с ней!»

Я прошу Тебя, Господи! Эту молитву услыши.

И помилуй Мариночку. Всё за страданья – зачти!
Отпусти ей грехи, и от вечныя муки избавь её свыше.
И причастницей Царства Небесного – волей Твоей учини!

Я познал боль утраты и вынес депрессии стрессовость.

Смерть Мариночки ввергла меня в исступление, в шок.
Дай мне, Бог, новых сил, чтобы я, пережив свои семьдесят,
За её пораженье и смерть одолеть малодушие смог.

Когда я увидел Нью-Йорк