Развременение. Мои стихи-поэтемки

Пятьдесят третий год: мы – на старте маршрута сверхтрудного.
«Через тернии – к зодчеству» – семь изнурительных лет[24]

…А полвека спустя, в юбилейный год выпуска архитектурного,
        в Альма-матер пришли мы, чтоб вспомнить оставленный след.

Мало, кто преуспел из нас – мы не смогли стать прагматиками!

Но себе доказали: мы зодчество сможем постичь!
Кто остался в живых, были с первого курса романтиками.
Нас спасала наивность, не дав постареть нам почти.

Я любил рисовать и чертить, придавать формы фону бумажному!

В сетке линий просвечивал образ – из интуитивных глубин.
Но стать зодчим известным – судьба дарит шанс ведь не каждому.
Скольких кончивших вуз наш простой «неуспех» погубил!

Наш «сплошняк» был, как древнее действо совместное.

На планшетах в эскизах у каждого замысел цвёл, как цветок.
Я идею проекта в мучениях творческих пестовал
До последнего мига, пока «сдать работы» не требовал срок.

Мне хотелось, чтоб образ был смыслом высоким наполненным,

Напрягал все усилья души, хоть шедевра не смог сотворить…
Рим руинами мир покорил, был ампир – пиром Наполеоновым.
А я верил: построю «храм Духа», как Рерих, в себе, изнутри.

Снова – в Архитектурный! Я взял свой подрамник заброшенный

и приник вновь к проекту, который всех благ был главней.
Понял: жизнь моя здесь была начата и остаётся не прожитой,
пока образ живёт – проект-призрак, в моей голове.

* * *

Говорят, мы пути выбираем, в варианты играем квартирные…

Выбирать между адом и раем?
Нет, не в выборе жизнь – в проектировании!

Экстаз

Красотой фортепьянных классических пьес
Мир себя убаюкал, казался уснувшим.
Но волной штормовой грянул Скрябина всплеск.
Страстью Пятой сонаты он бурю внёс в души[25]

.

О сонате – на фоне восторженных фраз —

Слышу: «Взят из Поэмы Экстаза» сей наигрыш!
Возражаю: соната – отдельный Экстаз…»
В ней одной Скрябин ТАК запускает шквал клавиш!

Это был фортепьянный клавир[26]

– парафраз,Его яркой «Поэмы Экстаза» помпезной[27].
Но уже без стихов и без пенья – «Экстаз»
Стало именем пьесы Fix-dur фа-диезной[28].

Исполняя сонату, впадали в «Экстаз»

Пианисты, стан нот превращая в бег пальцев.
Зал стонал, наступал всепрощенский коллапс,
И казалось, земля под ногами проваливается!

Новый век, Скрябин – славой себя пережил,

Предложив в энгармонии лад фа-диезный.
Через радость и скорбь он нам путь проложил
В звёздноскрёбном пространстве космической бездны.

Зимний сон

Оле Трубниковой