Разыщи в себе радость

Нос у меня жутко чесался, особенно по ночам почему-то. Прямо так и хотелось оторвать левую ноздрю, такой в ней зуд начинался. И вот «специальный» ЛОР назначает меня прогревать ноздри. Грею месяц, другой, третий пошел, и ни с места долой, никакого сдвига.

По ночам не сплю, так что времени для раздумий сколько душе угодно. Думала-думала, и осенило: не нос у меня, а кишечник хандрит. От врача, конечно же, держу свое открытие в секрете. Они очень не любят, когда больные сами разгадывают свои болезни…

К тому времени получаю приглашение приехать в гости в Кисловодск. А там устраивают мне встречу с экстрасенсом международного класса, заведующим пекарней села Чапаевского, что недалеко от Черкесска. Замечательный врачеватель Яша Эдиев подтвердил поставленный мною диагноз и уточнил:

– Да, кишечник. Колит у вас.

Комментарии, как говорят, излишни.

Однако давайте двинемся вглубь проблемы. Оказывается, важно не только слово, но и каким голосом оно произнесено…

Расскажу вам о случае, который чуть не стоил мне жизни. Как-то я записала на пленку московского барда. Он пел под гитару интересные политические песни. Впрочем, и в художественном смысле они были на высоте. А гитара, казалось, выговаривала слова, до того мастерски он ею владел.

Едва дождавшись вечера, я нажала кнопку «пуск». Было три песни, и каждую из них я прослушала раз по пять, не меньше. Казалось, некая сила снова и снова влекла меня к мелодии.

Мне думалось, что музыка, как всегда, успокоит, ободрит меня. Но отчего-то становилось тоскливо, а в какой-то момент мои движения стали замедляться, будто кто-то связывал мои руки и ноги…

Еще раз я перекрутила пленку, но слушать не стала, словно внутри кто-то произнес: не надо!! Хотя песня не звучала, непреодолимая слабость валила меня с ног.

Едва добралась до дивана, а по пути взглянула в зеркало. Белая, бескровная маска смотрела на меня.

«Господи, да я же умираю», – мелькнуло в голове. Из последних сил набрала номер. Попросила приехать приятеля-медика. Заранее открыла дверь, потому что понимала: через несколько минут не смогу этого сделать.

Очнулась от изрядной дозы магнезии. Все плыло в тумане.

– Ну, Валентина Михайловна, почему вы не позвонили раньше?! Вы же были одной ногой там…

Что же произошло? Какое-то шестое чувство подсказывало мне, что все дело в голосе исполнителя. Недели через две я снова включила магнитофон, и по тому, как стало через секунду не по себе, поняла: да, голос для меня – убийственный, опасный до предела.

Надо было убедиться, и я, преодолевая слабость, проверила индикатором его звучание. Точно, крутой «минус»! Мне он категорически противопоказан.

С тех пор я ни разу не слушала те песни. И даже сейчас, когда я вам рассказываю, у меня тяжелеет голова.

Остерегайтесь таких гибельных голосов, они несут вам болезни, смертельно ранят ваше поле…

А есть дивные голоса. Они способны утешить в беде, придать силы, радовать… Впервые услышала Михаила Звездинского по телевизору в Москве. И мечта поселилась в душе: услышать его пение со сцены, отдаться удивительным звукам.

И вот он у нас в Питере. Бегу на концерт, покупаю с рук билет на галерку. Очарована, околдована, – пел внутри меня неповторимый и не сравнимый ни с каким другим голос, рушил все худое, неверное, наносное, что накопилось за долгие годы. Душа словно освобождалась от горечи и наполнялась светом и добром. Хотелось радоваться каждой былинке и… прощать. И плакать. От счастья.

А недавно купила диск. Каждое утро, как молитву, слушаю.

Найдите и вы такой голос, милые мои читатели, и он поможет вам жить на земле.

Однако же продолжим нашу беседу. Как ни странно, но дурные голоса и ритмы тоже завораживают. Ведь по пять раз я слушала каждую песню московского барда. Наверное, тут без сатаны не обошлось.

…В 1979 году я уехала на БАМ. Там мне довелось работать воспитателем в рабочем общежитии. И стали мы организовывать «огоньки». Ребятам они очень нравились.

Может быть, потому что все они делали и придумывали сами: и розовые коктейли, и пирожки, и игры, и разные затеи.

Совсем юная Олечка Тарасова учила нас бальным танцам, показывала, как правильно танцевать современные. С нею вместе мы подбирали музыку. За все время не произошло ни одной драки, в конце вечера – ни одного пьяного. И всем было весело. А дальше все пошло иначе. Я собиралась уезжать в Ленинград, уволилась, и месяца два не виделась со своими питомцами.

И вот однажды получаю приглашение на свадьбу. Она состоялась в том же зале и была гвоздем очередного «огонька». Конечно, пошла. Слышала я, что на «огоньках» начались пьянки, драки.

Что же случилось с парнишками? – грустно размышляла я и всматривалась в их лица. Добрые, милые. Интересную игру придумали: жениху и невесте предложено выполнить немало хозяйственных дел, показать свое умение. Пели хорошие песни о тайге и кострах, о новых поселках, которые предстояло построить возле магистрали, обжить, полюбить.

Настало время танцев. «Огонек» продолжался. Целых полчаса сумасшедшего темпа. Закружилась голова, хотелось уйти.