Разыскания истины

Наконец, различные занятия, различное общественное положение так же, как различное настроение духа, являются причинами значительного различия в чувственной связи людей с земными благами. Люди знатные связаны с более многочисленными вещами, чем остальные; их порабощение большее. Начальник армии связан со всеми своими солдатами, потому что внимание всех солдат обращено на него. Часто это рабство делает его великодушным, а желание быть почитаемым всеми, у кого он на виду, заставляет его нередко жертвовать другими желаниями, более сильными или более разумными. То же относится к людям начальствующим и к людям, пользующимся некоторым значением в свете. Часто их добродетелью руководит тщеславие, потому что любовь к славе, обыкновенно, сильнее любви к истине и справедливости. Я говорю здесь о любви к славе не как о простой наклонности, но как о страсти, потому что эта любовь действительно может быть сильна и часто сопровождается довольно сильными и быстрыми эмоциями духа.

Различие возраста и пола также является главною причиною различия людских страстей. Дети не любят тех же самых вещей, как люди взрослые и старики, или они не любят их с такою же силою и постоянством. Женщины часто привязаны только к своей семье и к тому, что непосредственно окружает их; мужчины же связаны со всею своею родиною, их дело защищать ее; они любят высокие должности, почести, командование.

Различие в занятиях и обязанностях людей так велико, что невозможно описать его. Состояние духа у человека женатого не таково, как у человека холостого. Мысль о семье часто занимает его почти всецело. У монахов ум и сердце настроены не так, как у людей светских, даже не так, как у духовных; они связаны с меньшим числом вещей, но, естественно, привязаны к ним сильнее. Итак, можно говорить лишь вообще о различных состояниях людей, но невозможно описать подробно небольшие обязанности, почти совершенно различные в каждом отдельном лице; ибо довольно часто бывает, что люди имеют особые обязанности, совершенно противоположные тем, которые должны были бы иметь соответственно своему положению. Но если бы и можно было описать вообще различные характеры умов и различные наклонности мужчин и женщин, стариков и молодых, богатых и бедных, ученых и невежд, наконец, людей различного пола, возраста, занятий, — то все эти вещи слишком известны всем, кто живет в обществе и думает над тем, что видит, и нам незачем наполнять ими эту книгу. Стоит лишь открыть глаза, и получишь приятное и основательное назидание относительно всех этих вещей. Тот же, кто предпочитает прочесть их по-гречески, вместо того чтобы узнать их путем некоторого

397

размышления над тем, что происходит перед его глазами, может прочесть вторую книгу Аристотеля «Риторика». Мне думается, это лучшее сочинение этого философа, потому что он мало говорит в ней о вещах, относительно которых можно ошибиться, и лишь изредка решается доказывать то, что утверждает.

Итак, эта чувственная связь человеческого духа со всем, что имеет некоторое отношение к поддержанию жизни нашей или общества, частью которого мы считаем себя, несомненно различна в различных людях; она бывает шире в людях более ученых, более знатных, имеющих высшие должности и обладающих широким воображением, и она уже, зато сильнее в тех, кто более чувствителен, чье воображение живее, и кто более слепо следует движениям своих страстей.

Чрезвычайно полезно часто размышлять о почти бесчисленных способах, какими люди связаны с чувственными предметами; одно из лучших средств хорошо узнать их — это наблюдать и изучать самого себя. Узнавая по опыту то, что происходит в нас самих, мы узнаем с полною уверенностью все наклонности других людей и с некоторою достоверностью большинство страстей, которым они подвержены. Если же к этому опыту мы прибавим знание особых обязанностей, лежащих на данных людях, и знание суждений, свойственных каждой страсти, — о чем мы будем говорить ниже, — то нам, пожалуй, будет не труднее угадать большинство их действий, чем астроному предсказать затмение. Ибо хотя люди и свободны, однако очень редко они пользуются своею свободою против своих природных наклонностей и пылких страстей.