Разыскивается: не-мертвый или живой

Она ненавидела вампиров. Она ненавидела то, как они существовали на протяжении веков, соблазняя невинных, чтобы питаться ими. Они были по своей природе соблазнительны, черт бы их побрал. Великолепные, таинственные, могущественные, очаровательные – все это было частью их вампирского очарования. А эти мужчины-вампиры, взявшие на себя роль супергероев, сражающихся с силами зла, были еще более соблазнительны, потому что казались добрыми. Но если она посмотрит сквозь фасад, то сможет увидеть их истинную природу. Они все еще были вампирами. Паразитами. Пользователями.

А она ненавидела пользователей больше всего на свете. Она выросла в их окружении. Оборотни, которые обслуживали ее могущественного отца в надежде использовать его, в то время как он поощрял это, чтобы использовать их в ответ. Это была постоянная, нескончаемая игра в обман и манипуляции, и она провела большую часть своей жизни как невольная пешка, вынужденная существовать в атмосфере, которая заставляла ее чувствовать себя беспомощной, пойманной в ловушку разменной монетой. Используемой.

Теперь она была одна, наедине со своим гневом и обидой. Она сбежала из мира ликанов, но осела в мире Нежити с другой группой игроков. Они использовали ее брата в течение многих лет, держа его подальше от его стаи и его семьи. Держа его подальше от неё, когда она больше всего в нем нуждалась. Конечно, это был выбор Фила – держаться подальше от стаи. Но он бросил свою собственную сестру-близнеца. Он предпочел вампиров ей.

Она их ненавидела. И она ненавидела то, насколько чертовски восприимчива к вампирскому очарованию.

Особенно от Финеаса.

Она приподнялась, чтобы дотянуться до миски с попкорном, но резко остановилась, устремив взгляд на экран телевизора.

– О Боже! – Марта поставила на стол бутылку Шокоблада. – Это новый рекламный ролик Блардоне! Посмотрите на доктора Фэнга!

О да, она смотрела. Бринли прикусила нижнюю губу, чтобы слюна не потекла. Финеас был великолепен. Широкие плечи, выпуклые бицепсы и мускулистые мышцы, которые восхитительно подчеркивали его обнаженную грудь и пресс. Он стоял на пляже с полосатым полотенцем, повязанным вокруг бедер. Пляж был явно фальшивым, но кому какое дело, когда Финеас стоял там, гордый и дерзкий, как бронзовый бог.

– Ух ты, – выдохнула Сара. – Какая грудь.

Тедди закатил глаза.

– Быстро! Включите звук! – Бринли выхватила у Марты пульт и нажала кнопку включения звука. Она не могла не услышать его голос.

– Здравствуйте, дамы, – глубокий голос Финеаса заполнил комнату.

Электрический трепет пронзил Бринли. О Боже, его голос мог растопить шоколад. Он, конечно, заставил ее чувствовать себя теплой и вязкой.

– Он такой красивый! – воскликнула Марта.

– Ш-ш-ш, – успокоила ее Бринли, чтобы не пропустить ни одного его слова.

– Не хотите ли присоединиться ко мне на пляже? – Финеас сосредоточил свои темно-шоколадные глаза на камере с такой силой, что Бринли забыла дышать.

– Взгляните на своего мужчину, – продолжал Финеас. – И на меня. Он? Или я? – камера приблизилась к его груди. – Да, дамы. Вы сделали правильный выбор.

– Ух ты, – выдохнула Сара.

– Эй, – Тедди бросил на нее обиженный взгляд.

– Он такой горячий, – прошептала Марта.

– Ш-ш-ш, – снова успокоила их Бринли.

Камера отодвинулась, показывая красивую блондинку, бегущую к Финеасу, груди покачивались в ее скудном красном бикини.

– О да, доктор Фэнг! Я хочу тебя!

Он одарил ее соблазнительным взглядом.

– Конечно. А теперь взгляни на мою руку. Да, у меня в руке бриллианты.

Блондинка ахнула, а затем камера переключилась на руку Финеаса. В его ладони лежала кучка рассыпанных бриллиантов и рубинов.

– О, доктор Фэнг! Какие у тебя красивые камни.

– Все для тебя, детка, – в мгновение ока драгоценности исчезли, а Финеас сурово посмотрел на нее, уперев кулаки в узкие бедра. – А что у тебя есть для меня?

Камера переместилась на бутылку, зажатую в ее руке.

– Я принесла твой любимый напиток – Блардоне!

Финеас улыбнулся.

– Залитый лунным светом пляж, ты и Блардоне – чего еще может желать мужчина?

– Я могла бы что-нибудь придумать, – блондинка наклонилась к нему и погладила его мускулистую грудь.

Руки Бринли сжались в кулаки.

– Позже, детка. Сначала мы насладимся нашим Блардоне, а потом... – он сдернул полотенце.

Марта и Сара завизжали. Сердце Бринли подскочило к горлу.

Он не был голым, но маленькие плавки, который были на нем, не оставляли сомнений в том, что доктор Любовь действительно одарен в своей области знаний.

– О, доктор Фэнг, – рука блондинки скользнула вниз по его прессу. – Позволь мне открыть твою пробку.

Финеас взял у нее бутылку и посмотрел в камеру.

– Помните, дамы. Если вы хотите меня, вам нужен мой Блардоне.

Бринли судорожно вздохнула, когда реклама закончилась. Началась другая реклама – Вампоса, вампирская послеобеденная мята гарантировала избавление от кровавого дыхания, и она приглушила звук.

– Я так обожаю рекламу Блардоне! – воскликнула Марта. – Финеас такой горячий!

Бринли стиснула зубы. Не горячись. Не позволяй никому узнать, как сильно он влияет на тебя.