Реаниматор культового кино

О.Т.: Так случайно получилось. А потом мне понравилось – «Умирающая любовь», хорошо, подходит! (Дружный смех.)

Д.М.: А что это было вообще? Ведь «Умирающая любовь» – это была чья-то композиция, автор там есть?

ОТ: Это пластинка с популярным вальсом француза Кремье. Но музыки-то в фильме с нее не было, – была просто надпись. Музыку написал Курёхин.

Д.М.: Хорошо. А вот в самом начале у вас театральная зарисовка. Чья это постановка? Там смерть в красном появляется, потом безумный пробег, Арлекин, который прорывает день, попадает в ночь – это были какие-то нарезки этюдов у вас в голове, которые вы ставили?

О.Т.: Был балетмейстер, который поставил эту сцену. Или два балетмейстера…

Д.М.: А в первом варианте они тоже были?

О.Т.: …Я уже позабыл, были ли они в первом…

Д.М.: Пора смотреть первый вариант, Олег! Серьезно! Хотя бы для себя отсмотрите, чтоб восстановить все в памяти. Это же любопытно! Я наслушался от человека, который смотрел первый вариант, очень много позитивного. Он, разумеется, видел и второй вариант. Для меня, предположим, второй вариант безукоризненный! Но все равно любопытно – что собой представлял первый.

О.Т.: Что тут скажешь… Возвращаясь к сцене с театром, почему-то мне кажется, что мы как-то все совместили. Потому что был Олег Тимуршин, который играет Пьеро. И вот Смерть на него идет, он отходит от Смерти. Это были заготовки балетмейстера, которые я потом частично переделал, перемонтировал.

Д.М.: Курёхин сочинил музыку на уже готовое?

О.Т.: Курёхин пришел, когда картина была уже смонтирована.

Д.М.: Там просто идеальное попадание! Но про музыку и Курёхина – отдельный разговор, мы еще к нему вернемся. Я так понимаю, на первом варианте был свой композитор?

О.Т.: Я же консерваторию окончил! И выбрал композитора, классического – очень известного сегодня человека.

Д.М.: И он написал музыку для первого варианта.

О.Т.: Нет, он не написал, в том-то и дело. Он отказался писать музыку за три дня до того, как мне картину надо было сдавать.

Д.М.: Ого! А кто это был?

О.Т.: Леня Десятников.

Д.М.: Не слышал. Для меня мир современной российской классической музыки – другая вселенная. Так и что там у него сейчас, у Лени Десятникова?

О.Т.: Он сейчас художественный руководитель Большого театра или был художественным руководителем. Опера-то его знаменитая, скандальная «Дети Розенталя». Не слышали? Это один из самых крупных сейчас композиторов у нас. И в кино работал очень много.

Д.М.: Вы его хорошо знали?

О.Т.: Мы учились вместе в консерватории.

Д.М.: И за три дня до сдачи он делает вам такую подставу?

О.Т.: Да, это была чистая подстава, да еще и с комментарием типа: «Ты же денег не платишь…»

Д.М.: А вы разве ему не платили?

О.Т.: Платил, конечно, но мало.

Д.М.: Платили же. Но просто были ограничены в средствах.

О.Т.: Он с самого начала знал прекрасно, что это дипломная работа. Со всеми вытекающими…

Д.М.: Ну и хорошо, что все сложилось так, как сложилось. Спасибо Леониду Десятникову за то, что музыку к фильму в итоге написал Сергей Курёхин. Здоровья ему и творческих успехов. А вообще, Олег, дипломная работа – там же вообще выделялись копейки на работу?

О.Т.: Дело даже не в том, что выделяли копейки, а в том, что там был лимит. Двадцать минут – все. Соответственно, музыки там тоже не могло быть много.

Д.М.: А бюджеты были тогда какие?