Ребенок Дороти Стивенс

— Дом, милый дом, — произнесла она сакраментальную фразу, останавливаясь на пороге гостиной и заново обводя взглядом комнату, где не была так долго. Затем не спеша прошла мимо спальни и вошла в детскую.

Здесь было голо и пусто. Не осталось ни кроватки, ни книжек с яркими картинками и игрушек, которые Дороти накупила заранее. Даже обои с диснеевскими утятами Дон переклеил, заменив их обычными голубоватыми в цветочек.

— А где все? — Дороти обернулась к мужу. — Игрушки, книжки… Ты куда-то убрал?

— Я… видишь ли, я все это выкинул. Зачем лишний раз… вспоминать… Пойдем лучше на кухню, я приготовил для тебя роскошный торт! Как раз такой, как ты любишь.

Дороти, конечно, давно уже знала, что Кэти погибла. Когда Дон и доктор Брайан сказали ей об этом, они опасались бурной реакции, но она отнеслась к услышанному достаточно спокойно, сказав, что давно уже догадалась. Доктор Брайан мысленно вознес хвалу ее логичному левому полушарию. Наверное, недоразвитое состояние правого полушария помогло ей спокойно перенести и другую новость, сообщенную несколько позже — о том, что у нее больше не будет детей. Как объяснил потом Брайан Дону, дело не в том, что правое полушарие отвечает за эмоции — такое мнение не более чем распространенный предрассудок, порождающая эмоции лимбическая система охватывает оба полушария. Просто без правого полушария человек начинает мыслить слишком формально и абстрактно, не примеряя мыслительные конструкции на себя, не соотнося с практическим опытом и вообще своими представлениями о реальности. Если, к примеру, поставить перед таким человеком задачу, корректную с точки зрения математической логики, но абсурдную с точки зрения житейского здравого смысла, он решит ее и не заметит абсурда. Дона несколько обеспокоили эти пояснения, но доктор Брайан заверил его, что это состояние не опасно для психики Дороти — тем более что частично правое полушарие у нее уже функционирует, и с каждым днем будет функционировать все лучше.

— Мог бы и меня спросить, — с неудовольствием заметила Дороти. -Теперь придется снова все покупать.

— Дороти…

— Ладно, пойдем посмотрим, как ты тут без меня хозяйничал.

Уже позже, когда они сидели на кухне и уплетали торт, Дон подумал, что в ее словах нет ничего странного. «Наверное, она хочет взять приемного ребенка», — подумал он. Эта мысль и самому ему уже приходила в голову, но он отложил ее до тех времен, пока Дороти окончательно не поправится.

Спать в тот день легли раздельно — Дороти на их кровати в спальне, Дон на кушетке. Он помнил слова доктора о недопустимости любых нагрузок, и вообще Дороти казалась ему сейчас чем-то вроде хрупкого цветка, который легко сломать неосторожным прикосновением. В свою очередь, и сама она восприняла его уход на кушетку, как должное. Дон подумал, не может ли следствием травмы и операции быть фригидность, и эта мысль не слишком ему понравилась.

Несколько дней спустя, придя с работы, Дон убедился, что его жена и впрямь снова накупила разных детских вещиц. Он не придал этому особого значения, тем паче что Дороти, по всей видимости, пребывала в прекрасном расположении духа и вовсе не выглядела чем-то угнетенной или озабоченной. Позже, однако, игрушки, изначально сложенные в детской, стали попадаться ему в разных местах квартиры, а однажды, плюхнувшись после тяжелого и неприятного рабочего дня в кресло перед телевизором, Дон, поморщившись с неудовольствием, выудил пластикового Микки-Мауса прямо из-под себя. Он уже собирался пойти на кухню и сообщить хлопотавшей там Дороти, что она уже все-таки не в том возрасте, чтобы раскидывать игрушки по всему дому, как вдруг взгляд его упал на ухо мышонка.

Оно было обгрызено. Сомнений быть не могло — это не был заводской брак или случайное повреждение; ухо долго и настойчиво грызли человеческими зубами.

— Дороти, — Дон появился в проеме кухонной двери, держа мышонка за спиной, — с тобой все в порядке?

— Конечно, — она обернулась к нему, весело улыбаясь. — А почему ты спрашиваешь?

— Ну… — он попытался обратить дело в шутку, — может, тебе в организме пластика не хватает?

Она взяла Микки и повертела в руках.

— Да, — сказала она задумчиво, — вот что значит дурная наследственность. Я в детстве часто грызла карандаши или ручки. Отучилась только годам к восемнадцати.

— А что, у кого-то из твоих родителей тоже была такая привычка?

— Не знаю. По крайней мере, мне они о таком не рассказывали.

Микроволновка издала мелодичный звук, возвещая, что ужин готов. Дороти сунула мышонка в карман халата и открыла дверцу. Аппетитный запах запеченной курицы не дал Дону додумать мысль о странности в словах жены. Впоследствии он уже не находил игрушки разбросанными по квартире; зато он застал жену смотрящей мультики, но это не вызвало у него подозрений, ибо Дороти и раньше была к ним неравнодушна и не стыдилась этого. А тут подошел и срок первого после выписки обследования, и по результатам его доктор Брайан заявил, что все идет превосходно.