Ребенок (мой) моего босса

После капитуляции, ведь сейчас решалась её судьба. Зная Гордеева, Ника понимала, что это единственный шанс выставить условия сделки. Да, она и ребёнок для Всеволода лишь сделка. И лучше думать об этом так же. Чтобы сохранить разум. И дитя.

Собравшись с силами, Вероника продолжила:

– Вы никогда больше не принудите меня переступить порог той комнаты.

Лицо Гордеева преобразила улыбка, от которой у Ники похолодело в груди. Босс прикоснулся к её щеке и провёл большим пальцем по коже до самых губ. Спросил ровным тоном:

– Но ты же понимаешь, что брак – это исполнение супружеских обязанностей?

Сердце Ники забилось так, будто раненая птица пыталась выбраться из клетки. От понимания того, на что она соглашается, немели пальцы рук и подгибались колени.

– Вы обещали не причинять вреда ребёнку, – хрипло напомнила она. И, взяв себя в руки, добавила привычно спокойным и отстранённым тоном: – Не думаю, что моё здоровье и эта комната совместимы.

– Хорошо, – ответил Гордеев, но улыбка, что тронула его правильные губы, Нике не понравилась. Продолжая поглаживать подбородок Ники, босс пообещал: – Ты не зайдёшь туда, если сама об этом не попросишь.

Ника выдохнула с облегчением: она ни за что и никогда не сделает этого.

– Мне было бы спокойнее, если бы этой комнаты не было вообще, – сухо добавила она.

– Знаю, – наклонился к ней Гордеев и, почти касаясь губами её щеки, прошептал: – Именно поэтому она останется.

Веронику передёрнуло от перспективы, на которую намекал Гордеев, и она быстро добавила:

– Если вы желаете стать моим мужем, то я требую верности.

– Ника, – медленно, но неотвратимо наседал на неё мужчина, – ты же понимаешь, что последние два требования… э-э… несовместимы? Либо ты будешь выполнять мои маленькие капризы, либо это будет делать кто-то другой.

– Тогда пусть другие и исполняют все ваши… капризы, – смело выдохнула Ника. – А от меня исполнения супружеского долга не требуйте. – Она уже взяла себя в руки и добавила деловым тоном: – Напомню, что вы обещали не причинять вреда ребёнку, а беспорядочные половые связи имеют последствия.

– Я полностью здоров, – положив другую руку ей на талию, разоткровенничался Гордеев, – потому что всегда забочусь о безопасности.

– Даже презерватив не даст стопроцентной гарантии безопасности, – парировала Ника. – И то, что вы здоровы сейчас, не означает, что не подхватите что-нибудь… в той комнате.

– Признаюсь… – прошептал Гордеев и прильнул губами к шее Ники. Опалил её кожу горячим дыханием. – Разговоры о сексе изрядно меня завели.

Он прижался к Нике всем телом, и она с ужасом ощутила бедром явный признак возбуждения босса. Размеры признака впечатляли даже сейчас, через одежду, и сердце снова зашлось от ужаса, но нельзя сдавать позиций. Да, Гордеев прижал её к стенке – во всех смыслах – но необходимо расставить приоритеты, пока есть возможность договориться с отцом своего будущего ребёнка.

– Прошу вас решить это сейчас, – отвернувшись, чтобы не дать возможности заткнуть себе рот поцелуем, холодно сказала Ника.

Ладони её легли на твёрдую мужскую грудь. Пытаясь отстранить от себя Гордеева, Вероника ощущала даже через пиджак, как перекатываются от напряжения его мышцы. Хищник: опасный и голодный. Он не бросается на жертву только потому, что игра доставляет ему удовольствие.

Водит горячими губами по её шее, осторожно прикасается к коже влажным языком, будто пробует на вкус, предвкушает пиршество. От каждого прикосновения Ника невольно вздрагивала, и это явно заводило Гордеева ещё сильнее.

– Уговорила, – огорчённо сдался он.

Печальный тон не обманул Веронику – это тоже лишь игра. Но внутренне женщина была спокойна. Босс обожает подобные развлечения и ни за что не откажется от них. Этот разговор Ника начала в полной уверенности выторговать для себя неприкосновенность, и победа близка.

Человек, помешанный на сексе настолько, что не жалеет денег и сил, чтобы создать поле для игрищ, не отступит. Да и слово «верность» несказанно пугает всех мужчин. Даже её Миша терпеть его не мог.

Но, хоть и была уверена в успехе, Ника невольно затаила дыхание в ожидании продолжения. Гордеев тянул, явно наслаждаясь её трепетом. Ника досчитала до пяти и, чтобы немного успокоиться, представила будущую жизнь в этом доме. Скорее всего, она с Гордеевым будет встречаться лишь на работе, и всё станет по-прежнему. А «дома» Всеволод будет проводить часы как привык – в той чудовищной комнате. Благо она находится совершенно в другом крыле дома.

Вероника привыкнет к новой жизни. Да, придётся расстаться с Мишей, пережить горечь потери любимого человека. Так надо. Она всё равно останется верна мужу. А он продолжит карьеру, пойдёт к своей мечте… Ника не останется одна, ведь скоро родится малыш. Материнство исцелит от горечи, наполнит жизнь радостными хлопотами. Пелёнки, распашонки, подгузники – от всего этого теплело в груди.

Наконец Гордеев подал голос:

– Я буду верен.

Нику будто под дых ударили: улыбка растаяла, сердце замерло, дышать стало невозможно.