Ребенок, семья и внешний мир

Но ребенок, который, скажем, регулярно приходит, крадет и быстро возвращает яблоки, не получив от них удовольствия, не в состоянии бороться с собой и болен. Его можно назвать вором. Он не знает, зачем совершил такой поступок, и, если на него будут по какой-то причине давить, он станет лжецом. Вопрос в том, чем занимается этот мальчик (конечно, вор может оказаться и девочкой, но каждый раз упоминать это будет лишним). Такой вор не ищет нужный ему предмет. Он ищет человека. Сам того не ведая, он ищет свою мать. Для вора это не приносящие удовлетворение дорогая авторучка, велосипед соседа или яблоко из чужого сада. Такого рода больной ребенок неспособен наслаждаться обладанием украденными вещами. Он лишь отыгрывает фантазию, относящуюся к его примитивным импульсам любви, и самое большее, что он может сделать – насладиться процессом и использованным умением. Дело в том, что он, в том или ином смысле, потерял связь с матерью. Она может все еще присутствовать в его жизни или уже нет. Она может даже оказаться рядом, быть абсолютно хорошей матерью, способной дать ему сколь угодно любви. Однако, с точки зрения ребенка, чего-то не хватает. Он может нежно относиться к своей маме и даже любить ее, но, в более примитивном смысле, по той или иной причине она для него потеряна. Ворующий ребенок – это младенец, ищущий мать или человека, у которого он имеет право воровать. Собственно говоря, он ищет человека, у которого он может что-то забрать точно так же, как, будучи младенцем, а затем маленьким ребенком в возрасте одного-двух лет он забирал вещи у матери просто потому, что она была его матерью, и у него были на нее права.

Есть еще один момент: его мать действительно является его собственностью, потому что он ее создал. Мысль о ней постепенно возникла из его способности любить. Нам может быть известно, что миссис Н., у которой было шестеро детей, когда-то родила сына Джонни, выкормила его, ухаживала за ним, а затем родила следующего ребенка. Однако с точки зрения Джонни, когда он родился, эта женщина была им создана: своим активным приспособлением к его потребностям она показала ему, что ее было бы благоразумно создать, что он и сделал. То, что мать отдавала ему себя, было заранее выдумано и должно было быть для него субъективным до того, как объективность начала что-то значить. В итоге, отслеживая воровство до самых истоков, всегда можно обнаружить, что вору необходимо восстановить свое отношение к миру, повторно обнаружив человека, который ввиду своей преданности понимает его и готов активно приспособиться к его потребностям. Тем самым ребенок получает иллюзию того, что мир принимает как данность его фантазии, поэтому он может поместить выдуманное там, где во внешней «коллективной» реальности есть преданный ему человек.

Каково практическое применение вышесказанного? Дело в том, что здоровый младенец в каждом из нас лишь постепенно становится способным объективно воспринимать маму, которую он создал в самом начале. Этот болезненный процесс называется крушением иллюзий, и нет необходимости активно разочаровывать маленького ребенка. Женщина должна сдерживать разочарование своего дитя и допускать его только в той степени, в которой, по ее мнению, младенец сможет принять его с удовлетворением.

Двухлетний ребенок, ворующий мелочь из маминой сумочки, играет в голодного младенца, считающего, что он создал свою мать, и предполагающего, что у него есть права на нее и ее имущество. Крушение иллюзий порой наступает слишком быстро. Например, рождение брата может стать ужасным шоком именно в этом аспекте, даже если ребенок готов к появлению младенца и испытывает к нему положительные эмоции. Внезапное крушение иллюзии, что он создал свою мать, легко запускает период навязчивого воровства. Обнаруживается, что вместо игры в обладание полными правами на маму ребенок навязчиво берет и прячет вещи, особенно сладкое, не получая никакого реального удовлетворения от этого. Если родители понимают, что означает этот период более навязчивого воровства, то будут действовать благоразумно. С одной стороны, они вытерпят это, а с другой – попытаются проследить, чтобы обиженный ребенок мог, по крайней мере, рассчитывать на определенное количество особого личного внимания в определенное время каждый день; или, возможно, наступило время для еженедельной выдачи карманных денег. Самое главное, понимающие ситуацию родители не набросятся на ребенка и не потребуют признания. Они будут знать, что в этом случае он непременно начнет лгать, а также воровать, и это будет целиком их вина.

Это обычные проблемы нормальных здоровых семей, и в подавляющем большинстве случаев все благоразумно улаживается, и ребенок, временно вынужденный воровать вещи, выздоравливает.