Ребенок, семья и внешний мир

В обычной семье мужчина и женщина – муж и жена – несут совместную ответственность за своих детей. Рождаются дети, и мать (при поддержке отца) воспитывает каждого ребенка, изучая его личность, справляясь с его личными проблемами, поскольку они затрагивают общество в его наименьшей ячейке – семье и доме.

Что такое обычный ребенок? Тот, кто просто ест, растет и мило улыбается? Нет. Обычный ребенок доверяет отцу и матери, преодолевает все преграды. Со временем он испытывает свою власть, чтобы вредить, разрушать, запугивать, изматывать, портить, выуживать и присваивать. Все, что приводит людей в суд (или, в данном случае, в психиатрическую больницу), имеет свой нормальный эквивалент в младенчестве и раннем детстве – в отношении ребенка к собственному дому. Если дом способен противостоять всему, что он может вытворить, чтобы его разрушить, то он переходит к игре. Прежде всего необходимо провести исследования, особенно если есть сомнения относительно стабильности родительской ситуации и дома (под которым я имею в виду гораздо большее, чем сам дом). Сначала ребенку требуется осознать имеющиеся рамки, если он хочет чувствовать себя свободно, быть способным играть, рисовать картинки, быть безответственным малышом.

Почему должно быть так? Дело в том, что ранние этапы эмоционального развития наполнены потенциальным конфликтом и разрушением. Отношение к внешней реальности еще не сформировано, личность еще недостаточно хорошо интегрирована, примитивная любовь имеет деструктивную цель, а маленький ребенок пока не научился терпеть и справляться с инстинктами. Он может научиться управлять этими вещами и даже большим в стабильной и ориентированной на него обстановке. Вначале ему абсолютно необходимо жить в окружении любви и силы (с вытекающей из нее терпимостью), если он не слишком запуган собственными мыслями и фантазиями, чтобы добиться прогресса в своем эмоциональном развитии.

Что же произойдет, если семья не сможет предоставить это ребенку, прежде чем он получит представление о рамках как о части собственной натуры? Распространенное мнение состоит в том, что, почувствовав себя «на свободе», он продолжит наслаждаться жизнью. Это далеко от истины. Обнаружив рамки своей жизни нарушенными, он больше не чувствует себя свободным. Его охватывает тревога, и, если в нем все еще теплится надежда, он начинает искать рамки в каком-то другом месте. Ребенок, чей дом не дал ему ощущения безопасности, смотрит по сторонам в поисках другого дома: у него все еще есть надежда, и он смотрит на бабушку и дедушку, дядю и тетю, друзей семьи, школу. Он ищет внешнюю стабильность, без которой может сойти с ума. При условии, что в нужное время эта стабильность могла врасти в ребенка, как кости в его тело, он постепенно, в течение первых месяцев и лет своей жизни перешел бы к независимости от зависимости и необходимости быть кем-то руководимым. Зачастую ребенок получает от взаимоотношений с другими людьми и школы то, что не нашел в собственной семье.

Асоциальный ребенок просто смотрит немного дальше – на общество, вместо собственной семьи или школы, – чтобы обеспечить необходимую ему стабильность для прохождения через ранние и довольно важные этапы своего эмоционального развития.

Скажем так: крадя сахар, ребенок ищет свою хорошую мать, его собственность, у которой он имеет право брать все, например сладость. Безусловно, эта сладкая вещь принадлежит ему, потому что он извлек ее и ее сладость из своей способности любить, из своего изначального творческого потенциала, каким бы он ни был. Он также ищет своего отца, который «защитит» мать от его нападений, совершенных в попытке примитивной любви. Воруя за пределами собственного дома, ребенок все еще ищет маму, но с бо́льшей фрустрацией, в то же время все более нуждаясь в поиске отцовской власти, которая может и должна ограничивать фактическое действие импульсивного поведения ребенка и отыгрывание приходящих к нему в состоянии возбуждения мыслей. В случае законченного преступника нам как наблюдателям приходится трудно, потому что мы встречаемся с острой потребностью ребенка в строгом отце, который будет защищать мать в случае ее обнаружения. Отец может быть и любящим, но в первую очередь он должен быть строгим и сильным. Только в присутствии строгой и сильной фигуры отца ребенок может вновь обрести примитивные импульсы любви, ощущение вины и желание исправиться. За исключением тех случаев, когда правонарушитель вступает в конфликт с законом, он может постепенно становиться все более сдержанным в любви и, следовательно, все более депрессивным и обезличенным, а в конечном итоге не сможет ощущать никакой другой реальности, кроме насилия.