Речи бунтовщика

Наши противники, защитники государства, забываютъ, что мы можемъ имъ сдлать то же возраженіе.

Государство столь же устарлая форма, какъ и коммуна. Но государство — это отрицаніе свободы, абсолютизмъ, произволъ, разореніе подданныхъ, казни и пытки, между тмъ какъ жизнь свободныхъ коммунъ и возстанія народовъ и коммунъ противъ государства составляютъ самыя красивыя страницы исторіи человчества. Обращаясь къ прошлому, мы вспоминаемъ не вка Людовика XI, Людовика XV иін Екатерины II, а эпохи свободныхъ коммунъ и республикъ Флоренціи, Тулузы и Лана, времена Аугсбурга и Нюрнберга, Пскова и Новгорода.

Дло не въ томъ, чтобъ обмниваться пустыми словами и софизмами: надо изучить современное положеніе длъ и дать себ отчетъ въ томъ, что можетъ дать будущая коммуна. Тмъ же, которые говорятъ: „коммуна — это средніе вка, мы не должны думать о ея возрожденіи”, мы отмтимъ: „Государство — это безконечные вка гоненій и бдствій, и надъ нимъ произнесенъ смертный приговоръ!”.

Между коммуной средневковой и той, которая установится въ скоромъ будущемъ, есть существенное различіе: между ними лежитъ цлая пропасть, вырытая семью вками эволюціи человчества. Разсмотримъ, въ чемъ это различіе.

Какова основная цль „союза”, заключеннаго между собой жителями городовъ въ XII вк? — Цль эта очень узка и опредленна. Она состоитъ въ томъ, чтобъ освободиться отъ гнета феодальныхъ владльцевъ. Вс жители города, купцы и ремесленники, объединяются и даютъ клятву, „не дозволять кому-бы то ни было обращаться съ собой, какъ съ рабами, и защищать другъ друга отъ всякаго произвола”. Они организуются въ коммуны и съ оружіемъ въ рукахъ возстаютъ противъ своихъ прежнихъ господъ. „Коммуна”, — говоритъ одинъ историкъ двнадцатаго вка, котораго цитируетъ Огюстэнъ Тіерри, — „слово новое, возмутительное, и вотъ, что оно означаетъ: оброчные должны платить деньги своимъ господамъ только разъ въ годъ; за всякій проступокъ они подвергаются штрафу, установленному закономъ; что же касается податей, налагаемыхъ на рабовъ, то отъ нихъ они совершенно освобождаются”.

Коммуна среднихъ вковъ возставала противъ сеньёровъ, коммуна нашихъ дней возстаетъ противъ государства. Въ этомъ существенное различіе: государство, въ лиц короля, замтивъ, что коммуны стремятся къ полной независимости, посылало свои войска „наказывать” какъ говоритъ хроника, „всхъ смльчаковъ, которые ради осуществленія Коммуны, возставали противъ короны”.

Коммуна будущаго не признаетъ надъ собой никакой власти; она войдетъ въ добровольное соглашеніе съ другими коммунами и будетъ считаться исключительно съ интересами федераціи.

Она знаетъ, что остановиться на полъ-пути нельзя: или Коммуна станетъ вполн независимой, будетъ основывать какія ей угодно учрежденія, производить вс необходимыя реформы, или же она останется тмъ, чмъ была до сихъ поръ, отдленіемъ государства, связаннымъ во всхъ своихъ проявленіяхъ, готовымъ каждую минуту вступить въ борьбу съ государствомъ, не имя никакой надежды на побду.

Коммуна знаетъ, что надо уничтожить государство и замнить его федераціей; въ этомъ смысл она и будетъ дйствовать. Для достиженія этой цли у нея хватитъ силъ. Теперь уже не только мелкіе города, но и Парижъ, Ліонъ, Марсель, подымаютъ знамя возстанія; въ скоромь будущемъ къ нимъ примкнутъ вс крупные центры. Это движеніе не иметъ ничего общаго съ тмъ, что происходило въ средніе вка.

Освобождаясь отъ ига феодальныхъ владльцевъ, освобождалась-ли средневковая коммуна отъ гнета буржуазіи, которая путемъ торговли увеличила свои капиталы и пріобрла въ частную собственность крупныя владнія въ самомъ центр городовъ? Нисколько!

Разрушивъ замки своихъ сеньёровъ, городскіе жители смотрли, какъ вырастали роскошные дворцы богатыхъ купцовъ и какъ эти послдніе стремились поработить ихъ силой своего капитала.

Исторія внутренней жизни коммунъ среднихъ вковъ, это — исторія ожесточенной борьбы бдняка съ богачемъ, борьбы, которая неизмнно приводила къ вмшательству короля. Видя, что аристократія растетъ съ каждымъ днемъ и подчиняетъ себ вс проявленія жизни Коммуны, народъ, освободившійся отъ гнета своихъ прежнихъ господъ и подпавшій подъ иго богачей, понялъ, что ему нечего ждать отъ Коммуны. Онъ покинулъ валы и ограды, воздвигнутые имъ для завоеванія свободы и ставшіе, благодаря индивидуалистическому режиму, путями къ новому рабству. Такъ какъ народу терять было нечего, онъ предоставилъ богачамъ самимъ защищать свои владнія, и они, конечно, были побждены; изнженные роскошью, разслабленные пороками, безъ поддержки народа, они должны были уступить требованіямъ герольдовъ короля и передать имъ ключи городовъ. Въ нкоторыхъ же коммунахъ богачи сами отперли ворота своихъ городовъ императорскимъ и королевскимъ арміямъ, чтобъ избгнуть народной мести, готовой обрушиться на нихъ.