Речи бунтовщика

То же самое можно сказать относительно слова нигилисты, которое такъ долго занимало вниманіе журналистовъ и служило темой для безконечныхъ каламбуровъ, пока не выяснилось, что нигилисты не изступленная религіозная секта, а настоящая революціонная сила. Употребленное впервые Тургеневымъ въ его роман „Отцы и дти”, оно было подхвачено „отцами”, которые мстили этимъ прозвищемъ своимъ непокорнымъ „дтямъ”. Дти спокойно приняли его; когда же они замтили, что это слово служитъ поводомъ къ серьезнымъ недоразумніямъ, избавиться отъ него было уже невозможно.

Пресса и общество не хотли величать другимъ именемъ русскихъ революціонеровъ. Да и нельзя сказать, чтобъ оно было неудачнымъ; оно заключаетъ въ себ вполн опредленную идею. Оно выражаетъ отрицаніе всей современной цивилизаціи, основанной на господств одного класса общества надъ другимъ, отрицаніе существующаго экономическаго строя, отрицаніе правительства и власти, отрицаніе буржуазной политики и морали, рутинной науки и искусства, способствующихъ эксплоатаціи, отрицаніе лицемрныхъ нравовъ и обычаевъ, завщанныхъ намъ прошлыми вками, — словомъ отрицаніе всего того, передъ чмъ благоговетъ буржуазная цивилизація.

Такъ это было и съ анархистами. Въ Интернаціонал возникла партія, которая отрицала всякую власть въ Ассоціаціи и возставала противъ какого-бы то ни было авторитета; она называла себя въ начал партіей федералистовъ, а потомъ партіей анти-государственниковъ (anti-'etatistes) или противовластниковъ (anti-autoritaires). Въ то время она избгала названія анархической. Слово ан-архія (такъ писали тогда это слово), казалось, сближало эту партію съ послдователями Прудона, съ идеями экономической реформы котораго сражался тогда Интернаціоналъ. Противники ея намренно употребляли названіе анархистовъ, позволяющее имъ доказывать, что представители этой партіи стремятся водворить повсюду безпорядокъ и хаосъ, никогда не задумываясь надъ послдствіями своихъ теорій.

Анархисты приняли все же это названіе. Они настаивали сначала, чтобъ писали ан-архія, говоря, что это слово, написанное такъ, означаетъ по-гречески отсутствіе власти, а не безпорядокъ. Но потомъ они перестали обращать на это вниманіе и сами называли себя анархистами.

Вотъ что говорилъ объ анархистахъ англійскій философъ Бентамъ въ 1816 году: —„Философъ, стремящійся къ преобразованію какого-нибудь закона, никогда не призываетъ къ возстанію противъ него. Анархистъ поступаетъ иначе. Онъ отрицаетъ самое существованіе закона и убждаетъ своихъ послдователей не признавать его и противиться его исполненію”. Теперь же мы скажемъ, что анархистъ отрицаетъ не только вс существующіе законы, но и всякую возможность власти и авторитета. Онъ начинаетъ съ того, что возстаетъ противъ какой-бы то ни было власти, противъ какого-бы то ни было авторитета.

Анархизмъ, говорятъ намъ, отрицаетъ порядокъ, исходя изъ понятія о безпорядк и хаос.

О какомъ же порядк тутъ рчь? О той ли гармоніи, о которой мечтаемъ мы, анархисты? о гармоніи, которая установится въ людскихъ отношеніяхъ, когда человчество не будетъ больше раздлено на два класса, изъ которыхъ одинъ приносится въ жертву другому? о гармоніи, которая возникнетъ изъ солидарности интересовъ, когда вс люди сплотятся въ одну семью, когда каждый будетъ работать для благоденствія всхъ и вс для благоденствія каждаго? Очевидно, нтъ! Т, которые упрекаютъ анархію въ отрицаніи порядка, говорятъ не о гармоніи будущаго, а о порядк, признаваемомъ современнымъ обществомъ. Посмотримъ же, что изъ себя представляетъ этотъ пресловутый порядокъ, къ разрушенію котораго стремится анархія.

Порядокъ, врне, то, что они называютъ порядкомъ, — это девять десятыхъ человчества, работающихъ для доставленія роскоши и наслажденія избраннымъ для удовлетворенія самыхъ низкихъ страстей горсти бездльниковъ.

Порядокъ — это лишеніе девяти десятыхъ человчества всего того, что составляетъ необходимыя условія нормальной жизни, раціональнаго развитія умственныхъ способностей. Свести девять десятыхъ человчества на положеніе вьючныхъ скотовъ, живущихъ изо дня въ день, не смя даже думать о радостяхъ, доставляемыхъ человку наукой, искусствомъ и творчествомъ, — вотъ что называютъ они „порядкомъ!”