Речные заводи (том 1)

— С этого момента предводителем стана является Линь Чун, и тот, кто не будет подчиняться ему, последует за Ван Лунем!

— Вы ошибаетесь, учитель! — возразил на это Линь Чун.— Я убил эту бесчестную тварь не для того, чтобы занять его место, а лишь из справедливого желания отомстить за вас, доблестных героев и достойнейших людей. И если я стану предводителем стана, то герои по всей стране будут смеяться надо мной. Не настаивайте, я скорее умру, чем соглашусь на это. Мне хотелось бы сказать вам кое-что, не знаю только, согласитесь ли вы со мной.

— Говорите, предводитель! — отвечали ему.— Никто не осмелится противоречить вам! Мы все выслушаем вас со вниманием.

Линь Чун сказал всего несколько слов, но они послужили объединению героев в павильоне под названием Дуань-цзинь, то есть павильоне решений, сила которых подобна кинжалу, рассекающему золото. А в зале совещаний неоднократно собирались справедливые и честные люди. И все, что случилось здесь, привело к тому, что:

Герои сошлись, чтобы волю небес
Творить неустанно и смело,
Не ради добычи воюют они,
А бьются за правое дело.

О том, что сказал Линь Чун У Юну, вы, читатель, узнаете из следующей главы.

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

Герои разбойничьего стана признают Чао Гая своим вождем. Лю Тан лунной ночью отправляется в город Юньчэн

Итак, Линь Чун, убивший Ван Луня, протянул свой острый кинжал в сторону собравшихся в павильоне и произнес следующую речь:

— Я, Линь Чун, прежде служил в дворцовых войсках, но был невинно осужден и вот оказался в этих местах. Сейчас в наш стан пришло много доблестных мужей. Но Ван Лунь, человек подлый и завистливый, старался под разными предлогами избавиться от них. Вот почему я убил этого мерзавца, а вовсе не за тем, чтобы занять его место. Я не из трусливых, но не решился бы идти один против войск. А ведь настанет час расправы со злыми императорскими сановниками и жестокими правителями, которые состоят при дворе. Сегодня среди нас почтенный старший брат — Чао Гай, известный своим великодушием и бескорыстием. Кто может сравниться с ним в мудрости и доблести? Во всей Поднебесной не найдется человека, который при одном упоминании его имени не выразил бы желания подчиниться ему. Самое главное для нас — честность и верность своему долгу. Вот почему мы должны избрать Чао Гая своим вождем. Каково ваше мнение?

— Вы совершенно правы, предводитель,— в один голос отвечали все присутствующие.

— Нет, это невозможно! — воскликнул Чао Гай.— Еще в древности говорили: «Сильный гость не должен стеснять хозяина». Я человек новый, прибыл издалека, как же могу я возглавить вас?!

Тогда Линь Чун взял Чао Гая за руку, подвел к креслу вождя и громко произнес:

— Будем считать это решенным. Прошу вас, не отказывайтесь, а тот, кто проявит к вам неповиновение, последует за Ван Лунем.

Однако лишь после долгих уговоров удалось Линь Чуну усадить Чао Гая в предводительское кресло. Когда же староста наконец занял его, Линь Чун велел всем присутствующим воздать ему соответствующие почести. Затем он послал в стан прислуживавших за столом разбойников, приказал унести труп Ван Луня и заняться приготовлениями празднества. Нескольких человек он отправил в лагерь созвать всех младших начальников.

Линь Чун и его друзья пригласили Чао Гая сесть в паланкин, а сами верхом отправились в стан. Прибыв туда, они спешились, помогли Чао Гаю выйти из паланкина и направились в зал совещаний. Здесь они проводили Чао Гая к креслу вождя и торжественно усадили. В центре зала стояли курильницы, в которых были возжены благовонные свечи. Тут выступил вперед Линь Чун и сказал:

— Я, Линь Чун, человек грубый и невежественный. Все, что я умею,— это владеть оружием. Нет у меня ни знаний, ни способностей. Я не отличаюсь ни умом, ни умением. К счастью, небо послало нам доблестных и достойных мужей. Теперь у нас не в пример тому, что было раньше, восторжествует справедливость и воцарится порядок. Среди нас уважаемый учитель У Сюэ-цзю. Попросим его стать у нас военным советником и предоставим ему управление всеми военными делами, назначение и перемещение военачальников. Он по праву должен занять в стане второе место после вождя.

— Я всего лишь деревенский учитель,— возразил на это У Юн,— и не достиг премудрости руководить делами людей и помогать им. И хоть я немного изучал военные книги Суня и У[35], но никаких подвигов не совершил. Как же я могу стать выше вас?

— Это дело решенное,— сказал Линь Чун,— и не будем больше спорить.

У Юну не оставалось ничего другого, как занять второе место.

— А учителя Гун-Сунь Шэна мы попросим занять третье место! — продолжал Линь Чун.

— Ну, так не годится! — вмешался Чао Гай.— Если вы будете и других силой назначать на высшие должности, то я вынужден буду отказаться от предложенного мне места.