Речные заводи (том 1)

Правитель области встретил его сам и провел в беседку. После того как они познакомились и обменялись приветствиями, вновь прибывший достал бумаги, выданные ему императорской канцелярией, где сообщалось, что он назначен управлять областью и приехал сменить прежнего правителя.

Ознакомившись с этими бумагами, старый правитель тут же проводил чиновника в управление, передал ему казенную печать, а также деньги, продовольствие и все дела и распорядился устроить в честь нового правителя торжественный пир. Бывший правитель рассказал вновь прибывшему, как сильны разбойники в Ляншаньбо и как они уничтожили правительственные отряды.

Выслушав его, новый правитель даже в лице изменился и подумал: «Императорский советник Цай говорил мне, что мое назначение следует понимать, как повышение в должности, на деле же выходит, что это совсем гиблое место. Без сильного войска и доблестных военачальников нечего и рассчитывать покончить с такой отчаянной шайкой разбойников. А что будет, если эти разбойники вздумают прийти в Цзичжоу за продовольствием? Тут уж совсем беда?»

На следующий день прежний правитель собрал все свои вещи и отправился в Восточную столицу, ожидая наказания за свою провинность. Но не стоит говорить об этом.

Вернемся лучше к новому правителю области. Вступив в должность, он пригласил к себе нового начальника, которому была поручена охрана области Цзичжоу, и долго совещался с ним о наборе солдат, о закупке лошадей для войска, о запасах фуража и продовольствия. Готовясь покончить с молодцами из Ляншаньбо, он собирал вокруг себя наиболее отважных, доблестных и мудрых людей вверенной ему области. Кроме того, он подал в императорскую канцелярию ходатайство, в котором просил отдать приказ всем соседним с Цзичжоу областям и уездам выделить силы для борьбы с разбойниками. Одновременно он разослал распоряжение властям вверенных ему округов и уездов, предлагая им принять меры против разбойников. Но подробно распространяться об этом нет надобности.

Были эти приказания получены также и в уезде Юньчэн.

Начальник уезда, ознакомившись с предписанием областного управления, вызвал Сун Цзяна, велел ему переписать приказ и разослать его по всем деревням и селениям с тем, чтобы везде была усилена охрана. Прочитав полученные бумаги, Сун Цзян подумал: «Чао Гай и его друзья, конечно, не ожидали, что дело примет такой оборот. Кража подарков, посланных ко дню рождения, убийство должностных лиц, нанесение увечья уполномоченному Хэ Тао, затем уничтожение большого количества правительственных войск и пленение Хуан Аня,— это такие преступления, которые караются уничтожением преступника и всего его рода до девятого колена. И хотя виной всему этому разные, не зависящие от них обстоятельства, тем не менее закон их не пощадит. Что будет с ними, если они попадутся?» При этой мысли на душе у Сун Цзяна стало грустно.

Он передал полученное распоряжение писцу Чжан Вэнь-юаню, приказав ему составить объявление и разослать его по всем окрестным деревням.

Оставив Чжан Вэнь-юаня за этой работой, Сун Цзян вышел из управления и побрел по улице куда глаза глядят. Но не прошел он и тридцати шагов, как вдруг услышал, что позади кто-то назвал его имя. Оглянувшись, он увидел старую сводню Ван, которая шла с какой-то другой старухой и говорила:

— Ну, тебе повезло. Чиновник Сун Цзян славится своими добрыми делами.

— Есть у тебя какая-нибудь просьба ко мне? — обернувшись, спросил Сун Цзян.

Остановив его и указывая на свою спутницу, старая Ван начала:

— Вы не знаете ее, господин писарь. Она прибыла сюда с семьей из Восточной столицы, люди они нездешние. В семье их было всего трое. Фамилия ее мужа Янь, дочь зовут По-си. Старик Янь был хорошим певцом и с детства обучал девочку разным песням и играм. Сейчас их дочери исполнилось восемнадцать лет, она красивая девушка. В провинцию Шаньдун они прибыли повидать какого-то чиновника, которого так и не нашли, и временно остановились здесь, в Юньчэне. Их надежды на заработок не оправдались, так как здешний народ не любит подобных развлечений. Жить им совсем не на что и приходится ютиться в одном из глухих переулков за уездным управлением. Муж этой женщины заболел и вчера умер, а у нее даже нет денег похоронить его. Не зная, что придумать, она обратилась ко мне с просьбой устроить ее дочь. Я сказала ей, что в такое время, как сейчас, это не так-то легко сделать, и вот, когда мы совсем уж было отчаялись достать где-нибудь денег, мы увидели вас. Вот я и поспешила нагнать вас в надежде, что вы не оставите эту женщину и поможете ей приобрести гроб.

— Раз такое дело,— ответил Сун Цзян,— то пойдемте со мной в кабачок на углу этой улицы, достанем там кисточку и тушь, и я напишу вам записку, с которой вы пойдете в лавку Чэнь Сань-лана у восточных ворот и получите гроб. А на похороны есть у вас деньги?

— Нам нечего вас обманывать,— отвечала старая Янь,— откуда у нас деньги? Гроб — и то не на что купить.

— Тогда я дам вам десять лян серебра на расходы,— сказал Сун Цзян.