Редкие земли

The Guardian вышел на связь, просит что-то иметь в виду: «Дорогой Ник, постарайся каждые два часа выходить на связь. Твой Сторожевой». Мальчик отвечает в позитивном ключе. Почему-то он думает, что весь мир, от Москвы до самых до окраин, потрясен его слиянием с Дельфиной. Уверен, что Гардиан каждые два часа будет сообщать названия мазей. Второй почему-то не уходит в кожу, а по-прежнему маячит, словно маяк. Ник внедряет в подвластную ему, несовершеннолетнему мальчику, структуру соответствующую команду и засыпает, обняв свою доску, словно женственного то ли дельфина, то ли Ромео. Почему наши европейские футболисты с их страшными ударами по воротам в случае успеха так страстно демонстрируют ревущим трибунам свою весьма пылкую женственность? Гонятся всем скопом за ускользающим триумфатором. Поймав, целуют его взасос, прижимаются бедрами, а он, уже не притворяясь, обхватывает кого-нибудь из мощных за шею, прыгает тому на грудь и повисает, обхватив торс мощного своими ногами, а набегающие влюбленные друг в друга игроки все напрыгивают и напрыгивают и наконец образовывают дергающуюся кучу тел, напоминающую свальный грех.

В Шереметьеве среди предлагающих свои услуги таксистов я увидел Игоря Суконного, то есть начальника охраны «Таблицы-М», Мастера Сука. Он снял с моего плеча тощеватый рюкзачок и дружески улыбнулся: «Вас ждут».

На паркинге среди обычного бытового добра стояла, словно редкоземельный пришелец, не поймешь, какой марки, машина Сука. «Одну минуточку, Базз, сударь», — попридержал меня мастер охраны и вытащил из зоны заднего левого колеса какую-то электронную козявку с хвостиком. Покачал головой: «Ну что за люди, ведь знают прекрасно, что я выкидываю их дерьмо, и все равно подсовывают!» И выкинул козявку.

Сидя в кресле, которое, казалось, отвечало на любое, даже самое незначительное движение несомого тела каким-то своим как бы улучшающим, подправляющим движением, я поглядывал на Сука. Он был невозмутим и даже вроде бы в несколько приподнятом настроении, а ведь Прокуренция уже который год постоянно висела у него на хвосте. На светящемся экранчике написал жесткой палочкой: «Через три часа берем тюрьму», — и тут же стер надпись, нажав на кнопку, заведующую смывкой. Вот среди всей этой огромной охранной бражки все– таки появляются люди «без страха и упрека», «преданные без лести», ну и прочие характеристики позапрошлого столетия, и, кроме того, полностью уверенные во всесильности своей корпорации. В данном случае Мастер Сук не сомневается в успехе штурма неприступной «Фортеции».

«Я уже несколько дней предчувствовал что-то в этом роде», — сказал я.

Он улыбнулся: «Ну вот, а говорят, что наши писатели далеки от народа».

«Между прочим, Мастер Сук, я третьего дня читал в какой-то газете, что вас опять в Прокуренцию вызывали. Это правда?»

Он не сразу ответил на этот вопрос. По правой полосе его фиолетовое чудовище обогнал какой-то джип с тонированными стеклами. Обогнал и тут же взял лево руля, подставляя корму. Левую полосу в тот же момент закрыл большой туравтобус. По правой катил городской поток, возглавляемый милицейской машиной. У Сука в эти несколько секунд не оставалось никаких возможностей для маневра. Он, однако, умудрился затормозить так, что темный джип ушел в более или менее отдаленную перспективу. Сзади в этот момент стремительно приближался другой темный джип. В последнюю секунду, оставшуюся до множественной катастрофы, наш экипаж, который, как я потом узнал, назывался «Таблица-М», оказался в левом ряду за кормой автобуса. Еще одна секунда — и мимо нас проскочил задний темный джип, после чего Сук свалил направо, пересек две полосы и спокойно поехал в городском потоке в безопасном отдалении от патрульного мента. Мне ничего не оставалось, как только засунуть за щеку крошку транквилизатора.

«Некомпетентные лица», — проговорил Мастер Сук.

«Вы о ком?» — спросил я.

«Вообще-то о многих, а в частности, о Прокуренции. Навешивают на меня и на Шока черт знает что без всяких доказательств».

Пошло ночное сияние Москвы. Торговый раж вроде бы был в полном разгаре. Огромные лица красавиц и красавцев обещали все тридцать три удовольствия.

«Мы сейчас вообще-то куда, Мастер Сук?»

«В штаб-квартиру, Базз, сударь. Там сейчас, — он ткнул куда-то правым указательным; появилось время 23:10, – сервируют ужин в вашу честь».