Регентство. Людовик XV и его двор

Однажды Фонтенель вошел вместе с одним из своих земляков к какому-то трактирщику; оба они заказали себе спаржу, однако Фонтенель предпочел спаржу с оливковым маслом, а его спутник — с соусом. В то время как официант вышел, чтобы выполнить полученные заказы, сотрапезника Фонтенеля хватил апоплексический удар, убивший его на месте. Фонтенель потряс его, пощупал, убедился, что он в самом деле мертв, и велел убрать труп, а затем снова подозвал официанта и промолвил:

— Всю спаржу подайте с оливковым маслом.

Один-единственный анекдот зачастую дает картину более полную, чем целая биография.

Лесаж, как мы уже говорили, поставил в 1709 году «Тюркаре», то есть одну из самых прелестных комедий, какие только существуют на свете. Кроме того, в 1707 году он издал свой роман «Хромой бес», а как раз в 1715 году выпустил в свет первую часть «Жиль Бласа».

Кребийон-отец появился после великих мастеров: Корнеля, Ротру и Расина. Ему были присущи небольшая толика трагического вдохновения и нечто мрачное и таинственное в замысле, но у него недставало мастерства в композиции и полностью отсутствовал стиль; его трагедия «Каталина» так сильно мучила Вольтера, что он не имел покоя до тех пор, пока не сочинил свою собственную трагедию с тем же названием. В итоге появились две скверные пьесы вместо одной, только и всего.

Сам Кребийон называл свой жанр драматургии страшным. После первого представления «Атрея» у него поинтересовались, почему он встал на такой путь.

— У меня не было выбора, — ответил Кребийон. — Корнель избрал для себя небо, Расин — землю, так что для меня осталась одна лишь преисподняя, и я бросился туда очертя голову.

В то время, к которому мы подошли, Кребийон, достигнув в 1711 году апогея своей славы, начал спускаться с этой шаткой вершины. «Ксеркс», поставленный в 1714 году, подтолкнул его к крутому склону, ведущему в пропасть, а вскоре после этого Кребийон намеревался поставить «Семирамиду», которая должна была заставить его сделать еще один шаг к той бездонной пучине забвения, где он пребывает по сей день.

Детуш дебютировал трагедией «Маккавеи», от которой в истории драматургии не осталось и следа. Затем, в 1710 году, он поставил «Дерзкого любопытного», а в 1713 году — «Нерешительного», который заканчивается следующими прелестными стихами:

И все же лучше, полагаю, мне было б Селимену в жены взять.

Наконец, в 1715 году он поставил «Сплетника».

Мариво, как уже было сказано, к этому времени еще ничего не сочинил.

Вольтер, которому предстояло стать крупнейшим драматургом эпохи благодаря его трагедии «Эдип», был известен пока лишь своим стихотворением «Я видел», приведшим его в Бастилию.

Тем временем король подрастал на руках герцогини де Вантадур, которая, насколько могла, пыталась давать ему самое лучшее королевское воспитание, хотя это не всегда ей удавалось.

Однажды, когда ребенок играл с золотой монетой, она выскользнула из его рук; он нагнулся, чтобы подобрать ее, но герцогиня де Вантадур остановила его.

— Государь, — промолвила она, — все, что выпало из рук короля, более не принадлежит ему.

И она отдала монету проходившему мимо лакею.

В другой раз королю представили г-на де Куалена, епископа Мецского, обладавшего довольно малопривлекательной внешностью, и потому, увидев прелата, Людовик XV воскликнул:

— Ах, до чего же вы уродливы!

— Право, — ответил прелат, повернувшись спиной к королю, — вот очень дурно воспитанный ребенок.

И он вышел из комнаты, не поклонившись его величеству.

Его величеству очень захотелось рассердиться, но в дело вмешалась герцогиня де Вантадур и заявила королю, что то, что со стороны любого другого ребенка явилось бы всего лишь простодушным высказыванием, с его стороны было страшной грубостью.

Возмужавшего Людовика XV довольно хорошо характеризуют два этих поступка малолетнего Людовика XV.

VII

Лорд Стэр. — Дюбуа в Англии. — Договор о Тройственном альянсе. — Король переходит в руки герцога Орлеанского. — Господин де Ришелье. — Мадемуазель де Шароле. — Балы в Опере. — Царь Петр Великий в Париже. — Тяжба с узаконенными принцами. — Господин д’Аржансон становится канцлером.

Мы присутствовали при первом открытом проявлении союза, сложившегося между лордом Старом и аббатом Дюбуа, когда оба они поднялись на один и тот же балкон во время достославного заседания Парламента, на котором пост регента был предоставлен Филиппу II.

Еще за год с лишним до кончины Людовика XIV лорд Стэр находился во Франции, где, не занимая должности посла и не имея никакого формального поручения, он представлял интересы короля Георга. Его верительные грамоты лежали у него в кармане, оставаясь незаполненными. Ему самому предстояло выбрать момент, когда он займет официальное положение.