Читаем Регионы Российской империи: идентичность, репрезентация, (на)значение. Коллективная монография полностью

Но несмотря на столь схожее восприятие Чайна-таунов, страх перед «желтой опасностью» не был единым: на каждой территории к нему добавлялось что-то свое. С самого начала этот дискурс был гетерогенным, многослойным и внутренне противоречивым. Эти различия заставляли китайских иммигрантов бороться со стереотипами и противостоять стигматизации по-разному в разных условиях.

ЭТНИЧЕСКИЕ ГЕТТО

Сингапур, Сан-Франциско и Владивосток быстро стали центрами китайских диаспор. Британская колония Сингапур показала пример организованного китайского гетто. Современный Сингапур – остров на крайнем юге Малайского полуострова – был основан в 1819 году как фактория британской Ост-Индской компании. Планируя заселение города, колониальные чиновники отвели отдельные территории для каждой из этнических групп его жителей. Китайцев примерно поровну разделили по провинциям, из которых они происходили. Таким образом, раздельные общины появились в городе уже согласно самому первому его плану, подготовленному основателем Сингапура и Британской Малайи Томасом Стэмфордом Раффлзом еще в 1822 году[655]. В 1826 году Сингапур вошел в состав колонии Стрейтс-Сетлментс и быстро стал важным транзитным пунктом на торговом пути между Цинской империей и Европой. К 1900 году в Сингапуре проживало 225 тысяч человек. Путешественники часто отмечали, насколько несхожи английский, малайский, индийский и китайский районы города: «В английском районе кварталы упорядочены, посажены деревья; в китайском деловая суета, улицы широкие, дома все одинаковые, выкрашены в желтый цвет так, что кажутся оштукатуренными. Спереди у них арки на столбах, дающие хорошую защиту от солнца и дождя. Внутри эти дома выглядят хуже, чем мы могли бы ожидать, глядя на их фасад. En passant (проходя мимо. – Прим. авт.) я часто видел грязные забитые людьми комнаты, как свойственно этому населению»[656]. Даже в XX веке китайцы еще нередко селились в этих кварталах в центре города, по обоим берегам реки Сингапур.

В 1846 году США аннексировали Калифорнию, которая ранее была частью Мексики. Через год маленькое поселение Йерба-Буэна у северо-восточной оконечности полуострова Сан-Франциско переименовали в Сан-Франциско. Население города резко выросло за годы золотой лихорадки, и даже когда бум золотоискательства закончился, город продолжал расти. Новым стимулом к бурной динамике стало окончание строительства трансконтинентальной железной дороги в 1869 году. К концу XIX века население города составляло более 300 тысяч человек. Как и в других городах США, Чайна-таун в Сан-Франциско появился спонтанно в 1850‐х годах. Первые китайские иммигранты снимали или строили себе дома, сдавали их внаем и открывали магазины и рестораны. Со временем вновь прибывающие в город мигранты из Срединной империи заселили соседние улицы. В конце 1870‐х городская администрация своим решением закрепила за китайцами заселенную ими территорию. Кварталы, прилегающие к Гранд-авеню и Стоктон-стрит, стали единственной территорией в городе, где за китайцами было признано право проживать и наследовать жилье. Для выходцев из Китая этот район останется основным местом проживания до первых десятилетий ХХ века[657].

Во Владивостоке и других городах российского Дальнего Востока, напротив, попытки городских властей регулировать расселение китайцев с самого начала были малоуспешны[658]. Владивосток был основан позднее Сингапура и Сан-Франциско – в 1860 году. Двумя годами ранее по Айгунскому договору Цинская империя уступила России левый берег Амура, а в том же 1860 году, после подписания Пекинского договора, – Уссурийский край. Россия преобразовала эти территории в Амурскую и Приморскую область соответственно[659]. В отличие от Сан-Франциско и Сингапура, экономическое значение Владивостока было относительно невелико. Только с завершением строительства Транссибирской железной дороги в конце XIX века город с населением в 50 тысяч человек стал расти и развиваться.

Перейти на страницу:

Все книги серии Historia Rossica

Изобретая Восточную Европу: Карта цивилизации в сознании эпохи Просвещения
Изобретая Восточную Европу: Карта цивилизации в сознании эпохи Просвещения

В своей книге, ставшей обязательным чтением как для славистов, так и для всех, стремящихся глубже понять «Запад» как культурный феномен, известный американский историк и культуролог Ларри Вульф показывает, что нет ничего «естественного» в привычном нам разделении континента на Западную и Восточную Европу. Вплоть до начала XVIII столетия европейцы подразделяли свой континент на средиземноморский Север и балтийский Юг, и лишь с наступлением века Просвещения под пером философов родилась концепция «Восточной Европы». Широко используя классическую работу Эдварда Саида об Ориентализме, Вульф показывает, как многочисленные путешественники — дипломаты, писатели и искатели приключений — заложили основу того снисходительно-любопытствующего отношения, с которым «цивилизованный» Запад взирал (или взирает до сих пор?) на «отсталую» Восточную Европу.

Ларри Вульф

История / Образование и наука
«Вдовствующее царство»
«Вдовствующее царство»

Что происходит со страной, когда во главе государства оказывается трехлетний ребенок? Таков исходный вопрос, с которого начинается данное исследование. Книга задумана как своего рода эксперимент: изучая перипетии политического кризиса, который пережила Россия в годы малолетства Ивана Грозного, автор стремился понять, как была устроена русская монархия XVI в., какая роль была отведена в ней самому государю, а какая — его советникам: боярам, дворецким, казначеям, дьякам. На переднем плане повествования — вспышки придворной борьбы, столкновения честолюбивых аристократов, дворцовые перевороты, опалы, казни и мятежи; но за этим событийным рядом проступают контуры долговременных структур, вырисовывается архаичная природа российской верховной власти (особенно в сравнении с европейскими королевствами начала Нового времени) и вместе с тем — растущая роль нарождающейся бюрократии в делах повседневного управления.

Михаил Маркович Кром

История
Визуальное народоведение империи, или «Увидеть русского дано не каждому»
Визуальное народоведение империи, или «Увидеть русского дано не каждому»

В книге анализируются графические образы народов России, их создание и бытование в культуре (гравюры, лубки, карикатуры, роспись на посуде, медали, этнографические портреты, картуши на картах второй половины XVIII – первой трети XIX века). Каждый образ рассматривается как единица единого визуального языка, изобретенного для описания различных человеческих групп, а также как посредник в порождении новых культурных и политических общностей (например, для показа неочевидного «русского народа»). В книге исследуются механизмы перевода в иконографическую форму этнических стереотипов, научных теорий, речевых топосов и фантазий современников. Читатель узнает, как использовались для показа культурно-психологических свойств народа соглашения в области физиогномики, эстетические договоры о прекрасном и безобразном, увидит, как образ рождал групповую мобилизацию в зрителях и как в пространстве визуального вызревало неоднозначное понимание того, что есть «нация». Так в данном исследовании выявляются культурные границы между народами, которые существовали в воображении россиян в «донациональную» эпоху.

Елена Анатольевна Вишленкова , Елена Вишленкова

Культурология / История / Образование и наука

Похожие книги

Маршал Советского Союза
Маршал Советского Союза

Проклятый 1993 год. Старый Маршал Советского Союза умирает в опале и в отчаянии от собственного бессилия – дело всей его жизни предано и растоптано врагами народа, его Отечество разграблено и фактически оккупировано новыми власовцами, иуды сидят в Кремле… Но в награду за службу Родине судьба дарит ветерану еще один шанс, возродив его в Сталинском СССР. Вот только воскресает он в теле маршала Тухачевского!Сможет ли убежденный сталинист придушить душонку изменника, полностью завладев общим сознанием? Как ему преодолеть презрение Сталина к «красному бонапарту» и завоевать доверие Вождя? Удастся ли раскрыть троцкистский заговор и раньше срока завершить перевооружение Красной Армии? Готов ли он отправиться на Испанскую войну простым комполка, чтобы в полевых условиях испытать новую военную технику и стратегию глубокой операции («красного блицкрига»)? По силам ли одному человеку изменить ход истории, дабы маршал Тухачевский не сдох как собака в расстрельном подвале, а стал ближайшим соратником Сталина и Маршалом Победы?

Дмитрий Тимофеевич Язов , Михаил Алексеевич Ланцов

Фантастика / История / Альтернативная история / Попаданцы
MMIX - Год Быка
MMIX - Год Быка

Новое историко-психологическое и литературно-философское исследование символики главной книги Михаила Афанасьевича Булгакова позволило выявить, как минимум, пять сквозных слоев скрытого подтекста, не считая оригинальной историософской модели и девяти ключей-методов, зашифрованных Автором в Романе «Мастер и Маргарита».Выявленная взаимосвязь образов, сюжета, символики и идей Романа с книгами Нового Завета и историей рождения христианства настолько глубоки и масштабны, что речь фактически идёт о новом открытии Романа не только для литературоведения, но и для современной философии.Впервые исследование было опубликовано как электронная рукопись в блоге, «живом журнале»: http://oohoo.livejournal.com/, что определило особенности стиля книги.(с) Р.Романов, 2008-2009

Роман Романов , Роман Романович Романов

Литературоведение / Политика / Философия / Прочая научная литература / Психология / История