Рэй

По его лицу тоже текло – дождь и растаявший снег. Ломило от холода мышцы; под ногами стекали с вершины вниз ручьи – маленькие реки. Им нужно двигаться и как можно быстрее – тропу скоро смоет.

Он поднимал ее на руки, плачущую и клацающую зубами от холода.

– Мне больно…

– Терпи.

Идти стало в разы тяжелее. Он и до того не был уверен, что не последует примеру Тами и не съедет с горы, а уж с ношей… Пришлось врубить максимальную осторожность – темп ходьбы, понятное дело, снизился. Зато заткнулся ее словесный поток – остался только скулеж.

– Нога?

– Да…

– Где?

– Лодыжка.

Если она сломала кость – они приплыли. Хотя можно к Лагерфельду – просто потеряют время. В любом случае, все поправимо. Но сейчас Тами было очень больно – он каким-то образом это ощущал. А вверх еще шагать…

– Говори.

– Что?

– Расскажи мне что-нибудь – так тебе будет проще перетерпеть боль. А в домике я достану аптечку.

Она весила на удивление немного, но за этот длинный, почти бесконечный день они оба устали. Дойти бы уже, а там чаю и спать. Он откажется даже от жратвы – все утром; прыгал под ногами по текучей тропке луч от фонарика.

– Не знаю… о чем говорить.

– Расскажи, как там… Вальдару… отдыхается.

В какой-то момент он сам едва не упал, чудом удержался в вертикальном положении. Переждал очередное «подвисание», ощущая, как отчаянно цепляются за его шею руки Тами.

– Отлично отдыхается! – она моментально забыла про ногу, потому что разозлилась. – Суперски, я думаю. Ведь очкарик ему всегда прекрасно заменял мою компанию. Вот и в этот раз…

– Очкарик – это кто?

– Его «духовный» наставник!

– А… вон оно что.

– Вот именно. Думаешь, он первый раз без меня отдыхать уезжает?

– Не первый?

– И не последний! Я ведь не гуру этих, – на этом месте Тамарис смачно ругнулась, – бляд%ких энергий.

– А «очкарик», значит, гуру?

Главное поддерживать любую беседу. Боль отходит, когда на ней не зацикливаешься, – он солдат, он знает.

– Очкарик… просто мудак! Просто так я, что ли, в Бухту в одиночестве приехала?

Мда. История.

Какое-то время Тами молчала; Хантер приноровился шагать с ношей, однако усталость то и дело грозила притупить внимание.

– Слушай, – неожиданно спросили его, – а ты предполагал, что мы еще встретимся?

– Нет.

«Он вообще думал, что убил ее».

И уж точно не гадал, что однажды им придется вот так шагать – он в темноте и по жиже, а она в виде живого «рюкзака».

– А можно спросить?

– Спрашивай.

– А зачем… ты тогда… в меня выстрелил?

Отличная беседа. Но он сам попросил Тами разговориться – главное, теперь попробовать не скрестить мечи в новом конфликте.

– У меня… был приказ.

– Приказ?

– Да.

– То есть тебе сказали: «Стреляй!», – и ты выстрелил?

– А ты не знаешь?

– Слушай, да ты такой же, как он!

Даже руки на шее от возмущения разжались.

– Как кто?!

Кажется, он все-таки вскипел. Еще пара минут, и он точно ссадит эту девку в мокрые кусты.

– Как Вальдар! Я-то думала, между вами есть разница, а оказывается, что нету! Ему один очкарик приказал, тебе другой… Слушай, ты собственный мозг включать не пробовал?

Он однозначно бросит ее на обочине…

И хоть на оставшуюся часть пути слух ему пришлось выключить, в домик Рэй вломился, рыча от ярости.

Лесник отсутствовал – повезло. Спустя полчаса за железной дверцей печки уже потрескивал огонь; грелся чайник. В комнате отыскалась вполне приличная, хоть и односпальная кровать – Хантер знал, что спать ему в эту ночь придется на полу, и потому топить собрался хорошо. Благо, сухие дрова в углу нашлись.

Тами ойкала, мычала и охала. Сильный вывих.

Эластичный бинт оборачивался вокруг ее лодыжки ровно и плотно – Рэй фиксировал голень. Он не стал сообщать о том, что бросит в чай регенерирующую таблетку – им выдавали такие в ограниченном количестве, – и наутро отек спадет. Ни к чему лишние пояснения, к тому же его все еще бесило недавнее сравнение с тупоголовым Вальдаром.

– Кстати, я лучше, чем он, – Хантер не удержался и намеренно жестко натянул фиксирующую сетку поверх бинта.

– Ой, больно как… Чем кто?

Эта курица уже забыла, с кем его сравнивала. Точно – бабы.

– Чем твой Вальдар.

– Да? И чем это ты лучше?

– У меня х№й больше.

– Что?!

Это самое «ч-т-о-о-о?» читалось по вытянутому лицу, круглому рту и таким же круглым от удивления глазам. А после Тами вдруг начала так хохотать, что он и сам не знал, то ли злиться, то ли рычать. А что еще он должен был сказать после того, как его сравнили с каким-то олухом?

– Что ты сказал?! – она держалась за живот и смеялась так искренне, что Хантер расслабился – злость схлынула. – Слушай, а у тебя дом большой? И машина? Ну?

– Дом большой.

– А машина?

– Какая разница?

– Говори-говори!

– Большая у меня машина!

– Вот! Я так и думала! Только человек, у которого в штанах гороховый стручок, любит всем тыкать, что у него член большой! И потому покупает большую машину и дом. Чтобы не сомневались.

Она хохотала до слез.

А он решил, что вместе с таблеткой бросит ей в чай пучок сохнущей на стене саян-травы, чтобы в туалет почаще и чтобы жизнь медом не казалась.

* * *