Рэй

Да, там они и лежали, забившись в тканевый угол, на самом дне.

А еще – Тамарис уже собиралась убрать памятный фиолетовый рюкзак снова в шкаф – ее рука наткнулась на что-то плотное, едва шуршащее.

Что это?

Вжикнула молния переднего кармашка – …на свет показался альбом.

А она, оказывается, забыла…

Наверное, можно было просто выбросить его в урну, но она почему-то принялась листать – так смотрят на старые раны – отстраненно, с удивлением, любопытством – это точно было со мной?

На первой странице фото аэропорта Калтарии – уже после выхода наружу. Жаркий асфальт, плоское бетонное здание со множеством окон, надпись из вязи поверху. Рядом перевод – «Аэропорт имени Кхалы Бдаббы».

«Кто такой этот Бдабба?»

И когда они только успели их напечатать? Так торопились похвастаться перед учениками?

А ведь она могла увидеть все это своими глазами. Держала бы за руку прежнего «любимого», лебезила перед ним от благодарности за то, что взял с собой, считала бы свою жизнь счастливой. Почти.

Однако теперь Тами знала вкус настоящего счастья – чистого, высшей пробы, без примесей. И ныряла в прошлое, как в грязную воду, лишь для того, чтобы заново определить для себя: это вкусно, а это говняная конфета с искусственным ароматизатором «под радость»… Иногда контраст – полезная штука, заставляет чувствовать ярче.

Вот фото «из такси» – на фоне поля, сухие деревья почти без листвы (слишком жарко), – вот холл отеля, а вот и очкарик – уже в новой майке с кучей текста из вязи.

Тамарис хмыкнула – модник. Наверное, приобрел ее в первом попавшемся магазине для туристов – месте, где так часто любят печатать на своем языке: «Посмотрите, я – лох, и я совсем не умею читать по-калтарски…» Хрюкнула от смеха.

Дальше… Фотографии улиц, ресторанов, диковинных блюд, скопившихся на обочине велосипедов, громоздящихся друг на друге вывесок – она листала и будто жила другую судьбу – ту, которую уже никогда, к собственному облегчению, не проживет в реальности. Храмы, храмы, храмы. Куча фотографий с колоннами – близорукие кадры с символической росписью, – портреты отрешенных монахов…

А вот и Вальдар.

Тамарис на его лицо смотрела долго. Странная смесь из чувств – так смотрят на хорошо знакомого, но уже чужого человека – с грустью, удивлением, презрением, чуть-чуть отвращением. Она любила его – слепая была? Нет, просто другой этап, тогда для нее подходящий.

Теперь Рэй. И ее настоящая жизнь – бесконечно желанная и любимая, такая, какой она, оказывается, умела быть, если удача вдруг включалась на полную и выдавала «безлимит».

Рэй, ее мужчина…

Хватило одной мысли о нем, чтобы потонуть в нежности. Сейчас он на работе, вернется позже – она успеет запечь ему мясо, а также приготовить блинчики с карамелью и сгонять за мороженым.

Тами не замечала, что до сих пор смотрит на фото Вальдара. На него, на тот самый алтарь за его плечом, стоящий на подставке, который позже они привезли в Нордейл, на часть расписной стены.

«Может, поискать для Рэя часы?» Сложность заключалась в том, что она до сих пор не знала марку прежних – спросить потом его друзей? Потихоньку.

Тами не замечала бы фото и дальше – просто захлопнула бы альбом и отправила его-таки в мусорку… но ее зрение вдруг перефокусировалось и зарябило.

Маркер?!

Она глазам своим поверить не могла – очередной маркер?! Нет, не он, но однозначно спрятанный среди декора «глубокий рисунок» – к сожалению, чуть обрубленный. Слева его закрывал Вальдар.

– Черт…

Она уселась на кровать, взяла блокнот и ручку, вытащила фото из-под блестящей пленки, снова сосредоточилась, принялась чертить.

Прошло двенадцать минут.

В блокноте появилась карта – чего? – она не знала. Абрис гор, лента реки, несколько надписей.

«Если не маркер, тогда что? И почему на алтаре?»

Часы пробили три.

Блин – мясо! Тами отложила фотографию, бросила альбом на тумбочку и понеслась вниз – на кухню.

* * *

(Thomas Bergersen – Merchant Prince)

– Посмотри на это…

Она протянула Хантеру фото.

Семь вечера, они поужинали и теперь отдыхали в креслах, в гостиной. Рэй развел огонь в камине, погасил верхний свет, оставил гореть только торшеры в углах – стало чрезвычайно уютно.

Его пальцы коснулись глянцевой бумаги.

– Хочешь, чтобы я полюбовался на твоего бывшего?

Тами улыбнулась. Она любила Рэя за это в том числе – за умение не раздражаться по пустякам. В его голосе не прозвучало ни ноты скрытой обиды.

– Нет. Видишь часть алтаря за его спиной?

– И?

А после она передала вырванный из блокнота лист.

– Это зашифровано на нем среди декора.

– Карта?

Он смотрел на карту долго, пристально – стал вдруг тем Хантером, в которого она встрескалась до умопомрачения. Цепкий взгляд зеленых глаз; напряженная работа мозга, морщина меж бровей.

– Что это, Рэй?

– Подожди…

Она знала, чем он занят, – мысленно перебирает все варианты ландшафтов, ищет максимальное совпадение.