Рейдер

Я высвобождаю свою руку, веду ее над телом девушки так, чтобы не касалась кожи, но между ними создавался наэлектризованный слой, немного лоскотный. Осторожно запускаю раздвинутые пальцы в пушистую растительность на лобке. Затем медленно протискиваю их между плотно сжатыми ногами, твердыми от напряжения и теплыми. Указательным и средним пальцами сжимаю губки над клитором, нежно треплю их, пока Саманта не расслабляется, доверившись мне, и раздвигает ноги. Продолжая работать рукой, я целую ее лицо, шею, грудь. Когда первый раз обхватываю губами набрякший сосок и как бы сдаиваю его, девушка вскрикивает удивленно и радостно. После чего расслабляется окончательно, позволяет делать с ней, что захочу, поощряя вскриками, которые становятся всё громче и утробнее, с низкими нотками.

Я становлюсь на колени между ее ног, которые беру за бедра и поднимаю, раздвигая. Тонкие лодыжки в черных чулках ложатся на мои плечи. Я смотрю на красивое женское личико с зажмуренными глазами, на приоткрытый ротик с поблескивающими от слюны белыми зубками, маленькими и острыми, на тонкую шею, на которой слева бьется синеватая жилка, на груди, похожие на два конуса с розовыми вершинками, которые поднимаются часто, в такт ускоренному дыханию, на плоский живот, на темные густые волосы на лобке, примятые, словно их сваляли, на срамные губки, алые и влажные. Медленно ввожу между ними, наблюдая, как напрягается живот и застывает на вдохе грудь, как трепещут ресницы, подергиваются щеки, шевелятся губы, словно пытаются не выпустить изо рта что-то очень сладкое. Саманта медленно выдыхает, а потом начинает постанывать в такт моим фрикциям.

Кончает долго, изгибаясь при этом всем телом, из-за чего напоминает ползущую на месте гусеницу, и издавая звуки, напоминающие плачь. Выгнувшись в последний раз, замирает в такой позе на несколько секунд, а затем опускается плавно, будто невесомая. Затихает расслабленная, но стоит мне пошевелится, Саманта вздрагивает и сладостно дергается в следующем оргазме, не таком ярком, как предыдущие. Я ложусь обессиленный рядом. Ее рука, горячая и влажная, находит мою, подносит к своим губам и начинает целовать медленно, словно растягивает удовольствие. Я чувствую на ладони ее мокрые губы и кончик горячего язычка между ними. Дотрагиваюсь подушечками пальцев к горячей щеке с бархатистой кожей, поглаживаю, едва касаясь, нежными короткими движениями. По щеке стекает теплая слеза. Саманта всхлипывает, прижимается лицом в моей груди и начинает плакать бурно, взахлеб. В переводе на мужской язык это значит, что результат превзошел ее самые смелые ожидания.

— Тебе надо быть утром в магазине? — спросил я перед сном.

— Надеюсь, уже нет, — промурлыкала Саманта. — Я предупредила, что могу не прийти. Замену мне найдут без проблем. На место в этом отделе очередь.

Утром я все-таки завез ее в магазин, чтобы прибарахлилась. Если товарки не завидуют твоему счастья, это уже не счастье. Оставив Саманту повышать продажи на втором этаже в отделах дорогой женской одежды, где с капризными богатыми дамами работают новички и провинившиеся, а сам поехал подыскивать гнездышко для молодой содержанки. Выбрал тихий район неподалеку от порта, чтобы не далеко было ездить.

— На нашей улице не живет ни одной ирландской семьи! — заверила меня хозяйка небольшого двухэтажного дома с двумя спальнями на втором этаже и миниатюрным садиком, в котором поместились аж три куста персидской сирени.

По мнению ливерпульцев, ирландцы понаехали в их город. Говорят, сейчас уроженцы Изумрудного острова составляют примерно треть населения Ливерпуля. Вспомнил, как через полтора века они будут вместе отбиваться от мусульман. Кстати, в предыдущие разы понаехавшие на остров Британия становились его правителями.

— Я могу вам порекомендовать хорошую служанку, — предложила хозяйка дома, когда я заплатил за его аренду на год вперед.

— Ирландку? — спросил я.

— Конечно! Наши девушки служанками не работают! — гордо заявила она.

Я тоже заметил, что англичанки выбирают работу почище во всех отношениях.

Вернувшись в магазин, забрал Саманту Брук с покупками. Точнее, большую гору свертков и маленькую девушку при них. Ее обновки обошлись мне почти в сто шесть фунтов стерлингов. Месячная зарплата опытного продавца в магазине в тридцать пять раз меньше. Зато товарки Саманты ближайшие дни будут рыдать от зависти и проситься перевести их в отдел мужских рубашек.

41