Реинкарнация

Макс очнулся ото сна. Над ним нависала уродливая, покрытая наростами и шипами морда какого-то чудовища. В широко раскрытой, источающей зловоние пасти были видны два ряда зубов, которым позавидовала бы большая белая акула. Умный и проницательный взгляд желтых с оранжевыми крапинками глаз резко контрастировал с внешним обликом монстра и навевал мысли о разумности его обладателя. Макс попытался пошевелиться и отвернуться от наводящего ужас создания, но понял, что абсолютно неподвижен. Страха почему-то не было. Он оставил тщетные попытки пошевелиться и обреченно посмотрел в желто-оранжевые омуты. Монстр медлил. Он взирал, не мигая, и как будто гипнотизировал Макса, отчего тот чувствовал себя хрупкой бабочкой в руках увлеченного энтомолога.

Максим зажмурился, смирившись с кошмарной участью, и вдруг ощутил чужие незнакомые мысли в собственной голове. Веки поднялись с трудом, словно нагруженные непомерной тяжестью. Втянув когти, в огромных, покрытых броней лапах он крепко держал хрупкое существо в грязно-зеленой одежде. В лице человека не было страха — лишь отрешенность. Этот холодный пристальный взгляд был ему хорошо знаком. Когда-то, много лет назад он каждый день видел его в зеркале. До тех пор, пока мир не рухнул, и сознание не подернулось пеленой забвения. А когда спустя некоторое время оно начало проясняться, все его существо заполонила неутолимая жажда крови, которую он не насытил до нынешних пор. Неожиданное осознание себя было сродни броску в безвоздушное пространство. Он попытался закричать от ужаса, но человек внезапно освободился и накрыл его пасть исполинской ладонью.

Макс проснулся и увидел перед собой испуганные зеленые глаза Грина. Тело было напряжено как струна, сердце стучало, сбиваясь с ритма, а в горле звучал задушенный крик. Грин сидел у него на груди, крепко прижав его бедрами к кровати, и с силой зажимал рот мозолистой ладонью.

— Что происходит, ты бьешься в судорогах и истошно кричишь, я с трудом тебя удерживаю! — в дрожащем голосе был слышен неподдельный испуг. — Успокойся и не ори, я убираю руку!

— Все в порядке, — прохрипел Макс и ощутил, что кошмар отступает, напряжение проходит и сердце постепенно замедляет свой суматошный бег. — Сон страшный приснился. Нужно было послушать тебя вчера и отложить разговор об Улье на утро.

— Оно уже наступило, можем продолжать, — Грин задумчиво посмотрел Максу в глаза и, вскочив на ноги, освободил его от железной хватки. — У нас по плану тренинг с глубоким погружением. А пока глотни универсального лекарства.

— Давай, виски — лучшее средство от ночных кошмаров, если пьешь его утром.

— Кошмар? Посмотрел в глаза чудовищ? — В голосе Грина звучала ирония, а в глазах плясали бесенята. — С чего бы это? В таком распрекрасном санатории должны девки с третьим размером сниться, а ты истошно орешь как пострадавший и зараженных пугаешь. Свожу тебя в районную поликлинику к знакомому психиатру.

— Откуда ты знаешь про глаза? — от удивления у Максима перехватило дыхание. — Глаза чудовищ?

— От Лазарчука, вестимо! — с ухмылкой ответил Макс и, пожав плечами, направился к окну. — Книга это. Обещал Филу прочесть, но забил. А название зацепило.

Странное совпадение озадачило Максима. Он был чужаком в этом мире и еще не знал всех его тайн, но донельзя реальный сон напугал его до холодного пота, враз выступившего на лбу. Казалось, что взгляд немигающих желтых глаз все еще следил за ним, неотвратимо и неотступно.

Яркий свет из небольшого чердачного оконца слепил до боли и вызывал острое желание спрятаться в глубоком темном чулане. Отяжелевшая голова болела, руки дрожали, а по телу разлилась тягучая слабость. Согнув ватные от слабости ноги в коленях, Макс понял, что уснул, даже не сняв ботинок. Фляга с живцом все также висела на поясе, оттягивая ремень. Он сделал несколько глотков уже знакомого до тошноты средства и почувствовал резкое облегчение.

— Присоединяйся, — Грин уселся рядом и поставил между их импровизированными лежбищами коробку с едой, — добрые хозяева этого дома оставили нам сухари, домашнюю тушенку и консервированные помидоры. Мечта, а не завтрак!

— На улице не хочешь перекусить? — с надеждой поинтересовался Макс, выразительно втянув ноздрями воздух.

— Я предпочитаю есть завтрак, а не быть завтраком, — философски заметил Грин, аппетитно пережевывая тушенку. — Чем быстрее ты забудешь о земных привычках, тем дольше будешь коптить небо здесь, в худшем из миров. Я рекомендую не заморачиваться на такие мелочи, как вонь мертвых зараженных. Это — меньшее зло, чем живые, которые могут бродить по улицам этой дыры.

— А что говорят по этому поводу твои экстрасенсорные способности?

— Они не работают беспрерывно, я должен входить в состояние похожее на транс, и мои возможности ограничены, — Грин просунул руку в банку с томатами и с выражением крайней сосредоточенности на лице попытался вытащить содержимое.