Рейтар

Юрий лишь успел заметить, как «пузырь» вдруг превратился в багровую «морскую звезду», издав оглушительный клекот, как дернулся в сторону Аоки. Треснул разряд шокера, склад осветила голубая вспышка. Превратившийся в горящую «звезду» эфир разом вырос в размерах, истончившись до длинных игл. Не успевшая отскочить из-за тяжелого скафандра Кира словно пушинка отлетела в сторону, врезалась в стеллаж с торпедами.

Но уже открыли огонь Одучи и Мартин. Стальные иглы со злым жужжанием врезались в робота, при попадании с хрустальным звоном испускали электроимпульсы.

Эфир закрутился на месте, с него на пол потекли искры. Он вновь превратился в «пузырь», зигзагом пронесся по складу, врезался в закованных в броню контракторов. Что-то зашипело, в воздухе запахло горячим металлом. Прежде, чем робот вырвался в коридор, его каким-то нечеловеческим прыжком догнала Аоки, воткнув светящийся шокер в один из «шаров».

Контракторы и матросы бросились врассыпную, не желая попасть под удары неубиваемой твари, дважды выстрелил Гарин, видя, как пули сгорают в теле эфира.

И вдруг все закончилось. Вот иксджинн освещал багровым стены коридор, вибрируя и выплескивая в стороны длинные энергетически шипы, а вот вдруг замер, подобрал под себя мелкие «пузырьки» и сделался бледно-голубым.

– Прекратить стрельбу, – раздался голос капитана.

Контракторы поднимались с пола и подходили ближе, все еще с недоверием поглядывая на робота. Гарин с трудом заставил себя поставить пистолет на предохранитель и убрать в кобуру. Повернулся к капитану.

Тот стоял, широко расставив ноги, и сложив руки за спиной. По его грозному виду было понятно, что кому-то придется серьезно за все это ответить.

Чуть позади Кимуры держалась Аглая Рубин. Юрий впервые видел на лице чиновницы «Сфорца» испуг.

– Господин Гарин, – о взгляд капитана можно было порезаться. – Личный состав цел?

Прежде, чем ответить, Юрий быстро оглянулся, мысленно пересчитав всех.

– Все живы, господин капитан, – сухо ответил он. – О наличии и степени ранений пока доложить не готов.

– Хорошо.

Кимура повернул голову в сторону Рубин и девушка чуть отпрянула.

– Я требую объяснений, – холодно сказал капитан. – Сейчас.

Судя по тому, что Рубин ответила с небольшой задержкой, чуть склонив голову, Юрий понял, что говорил Кимура не с ней.

– Хорошо, капитан, – произнесла Аглая. – Они готовы принести извинения.

– Господин Джаббар, – Кимура нашел глазами фигуру лейтенанта. – Организуйте порядок и поднимите мичмана Биттона – пусть проверит целостность и комплектность склада.

– Слушаюсь, – отчеканил Кахир.

– Господин Гарин, – капитан поднял голову, словно указывал на Юрия своим идеально выбритым подбородком. – Идемте со мной.

– Так точно, – несколько удивленно ответил Гарин.

Он бросил взгляд на контракторов. Журавлев торопливо запечатывал дверь склада, планируя до конца отстоять свою смену. Остальные с удивленными возгласами рассматривали оплавленные нагрудные пластины скафандра Одучи.

Неподвижный эфир покорно висел у стены, освещая коридор, словно обычный фонарь.

В часть офицерской палубы, временно переоборудованной под нужды пассажиров, они пришли втроем – Кимура, Аглая и Гарин. Здесь их встретил дежурный матрос из числа радиоэлектронщиков. Судя по его вытянутому лицу и напряженным пальцам на ремне возле электродубинки, до него уже донеслись слухи о происшествии на складской палубе.

Прежде, чем процессия остановилась у каюты загадочного гостя, Аглая в несколько шагов обогнала капитана и встала у двери.

– Господин Кимура, – первоначальный испуг уже прошел, теперь Рубин вновь являла собой образец корпоративного чиновника. – Я напоминаю, что господин Грюнер имеет приоритетный статус на этом корабле. От лица корпорации «Сфорца» я требую от вас соблюдения протокольных норм. В частности, прошу воздержаться от резких высказываний и повышенного тона.

Кимура посмотрел на девушку, словно на пустое место, провел ладонью по сенсору замка.

Должно быть, у капитана имелся мастер-ключ, потому как гермостворка щелкнула и отъехала в сторону.

– Господин Гарин, следуйте за мной, – не оборачиваясь произнес офицер и шагнул через порог.

Каюта «господина Грюнера» была самой большой индивидуальной каютой на корабле и больше походила на аквариум. Кроме неширокого участка у входа, все остальное помещение перегораживала прозрачная перегородка из силового пластика, за которым клубился густой туман.

– Господин Грюнер, – громко произнес капитан, закладывая руки за спину, – Я бы хотел вас видеть.

По ту сторону «аквариума» включились желтые лампы, подсвечивая туман. Юрий увидел возле одной стены тот самый красный скафандр-матрешку, на который обратил внимание еще на станции «Тэ Махуон». Глубже в комнате с трудом можно было разглядеть нечто темное, похожее на большую груду хвороста. Из этой груды поднялось что-то живое, гибкое, похожее на вставшую на хвост каплю. «Капля» оплыла, из нее сформировались голова, плечи, руки и бедра. Юрий не заметил, как фигуру накрыла ткань и к прозрачной перегородке выдвинулась вполне себе человеческая фигура, укутанная в плотный плащ с капюшоном.