Рейтар

Тихомир появился спустя двадцать минут после того, как Гарин и Одегард пришли в «блошиный» кубрик. Вечно немногословный контрактор перешагнул порог, бормоча что-то в адрес запчасти в руках. Сделал еще пару шагов, прежде чем почуял неладное. Поднял глаза. Удивленно пробормотал по-русски:

– Вот тебе на!

– С днем рождения! – нестройно грянул кубрик.

Глебовича окружили галдящие и смеющиеся рейтары, его хлопали по спине, поздравляли, а Одучи от переполняющих его чувств сгреб товарища в охапку и так сжал в объятиях, что в Тихомире, кажется, что-то хрустнуло.

– Давайте к столу! – заглушая толпу, проревел Рэнт.

Благодаря стоянке на «Левиафане» стол получился разнообразнее, чем обычно. В центре стола размещался полупрозрачный контейнер с любимым блюдом Глебовича – вареными картофельными кубиками в селедочном масле с зеленью и пряностями. Где Ярвис смог заказать подобное – загадка, но, судя по реакции Тихомира, оно того стоило. За закуски видимо отвечал Одучи – в тарелках лежали мясные чипсы, рыбные шарики и похожие на сосиски овощные палочки. Исходила паром разонская жидкая пицца, а в трех длинных тарелках разноцветными дольками расположились салатные ассорти.

Тихомир улыбался, чуть смущенно и растерянно. Ему так шла улыбка, что даже Кира заметила:

– Эй, аники, куда подевал нашего хмурого Глебовича? Тут у нас совсем другой человек!

– Тихомиру нельзя часто улыбаться, – со смехом заметил Рэй. – Он – носитель традиционной славянской угрюмости. Если будет часто улыбаться, то его выгонят из русских.

– Спасибо, – растроганно произнес Тихомир. – Я уж думал, забыли.

– Забудешь, как же! – захохотал Ярвис. – Ты с самого утра с таким лицом ходишь, словно тебе все денег должны.

– Да не…

– Одучи празднует с утра, – признался урсулит, радостно распушив уши. – Только про себя.

– Тихомир, дружище, – взял слово Юрий. – Сегодня подарков будет несколько, но первый хотелось бы отметить особенно.

Глебович удивленно поднял брови.

– Во-первых, хочу сказать, что идею подарка ты подсказал нам сам, – продолжил Гарин, улыбаясь. – Во-вторых – нам пришлось изрядно попотеть, чтобы достать его. В-третьих – братишка, ради тебя мы бы пошли и на большее! Рэй!

Одегард, загадочно улыбаясь, наклонился и вытащил из-под стола непрозрачный сверток величиной с футбольный мяч. Торжественно передал Тихомиру.

Тот повертел сверток в руках, взвесил.

– Не томи уже, – поторопил его Ярвис. – Открывай.

Глебович поставил подарок на стол, потянул за кончик упаковочную ленту. Обертка раскрылась словно цветок, на свет появились круглые оранжевые фрукты с пористой кожурой.

– Да ладно! – казалось, что Тихомир впервые в жизни потрясенно воскликнул. – Мандарины! Но как, их же не синтезируют?

– Мандарины настоящие, из Метрополии, – заверил друга Одегард. – Два месяца за нами по космосу гоняются.

Глебович осторожно взял пальцами один плод, поднес к носу и вдохнул аромат, закрыв от удовольствия глаза. Спросил:

– Как вы узнали?

– Не помнишь? – рассмеялся Ярвис. – Кто на Лилии Восемь сетовал, что так и помрет не попробовав?

– Вот это вы вспомнили! – поразился Глебович.

– А у нас на такие вещи память хорошая, – усмехнулся Юрий. – Не расскажешь что в них такого особенного?

Тихомир положил мандарин на место, оправил упаковку. Сказал, тепло улыбаясь:

– Бабушка рассказывала, что они, когда на Луне жили, то каждый Новый год ели мандарины. Говорила, что без мандаринов Новый год не наступает. Это еще до «цитрусового гриппа» было, тогда этих мандаринов и апельсинов хоть объешься. А как всё пестицидами побили, так цены взлетели до небес. Я все думал, что вот с зарплаты куплю, да как-то не сложилось.

Он развел руками.

– Самая длинная речь от Тихомирыча, – оценил Одегард. – Теперь, поди, весь поход промолчит.

Рейтары дружным гоготом поддержали шутку.

– Кушай мандарины на здоровье, дружище, – завершил тему норвежец. – Считай, что у тебя Новый год. Новый год старого русского молчуна.

И вновь все рассмеялись.

Аромат мандаринов на самом деле превратил обыденную атмосферу кубрика в праздничную. Звучали тосты, поднимались в честь Глебовича бокалы с легкими винами, разрешенными по такому случаю Кимурой.

Вторым подарком была «умная» подушка для капсулы, с помощью которой можно было моделировать продолжительность сна и характер сновидений.

– От «блох» на долгую память, – вручил подарок раскрасневшийся Мартин Гавел.

Чуть позже в кубрик забежали двое матросов из технички – Глебович время от времени помогал им с ремонтом и наладкой систем. Они принесли Тихомиру новый набор инструментов с удобным монтажным поясом.

Слово неожиданно взял лейтенант Джаббар, до этого практически не участвовавший в общих разговорах. Он встал, прямой и серьезный, поднял бокал на уровень груди и в наступившей тишине произнес длинный витиеватый тост про настоящего мужчину, которому нипочем любые преграды. В конце сказал:

– Желаю твоим врагам, Тихомир, жить двести лет, – его черные глаза блеснули, Кахир позволил себе легкую улыбку. – И чтобы ты станцевал на их могилах.