Реки Вавилона

— Хорошо. Прошу вас, пригласите сюда Бет Абрамс и кого-нибудь еще. Пусть они позаботятся о господине Кане и господине Бурге. Проследите, чтобы все надели спасательные жилеты, если до сих пор не сделали этого. И доложите мне более полную картину ущерба, причиненного падением.

— Понял. — Лейбер убежал в салон.

При падении почти никто из пассажиров не пострадал, но сейчас все они с тревогой отыскивали глазами шесть возможных выходов из самолета и уже начали собираться возле них. Лейбер нашел Бет Абрамс, она вместе с Мириам Бернштейн сидела на полу, прислонившись спиной к перегородке кухни. Лейбер пошептал ей на ухо, отошел и поговорил с Эстер Аронсон и министром иностранных дел.

Бет Абрамс, Эстер Аронсон и Ариэл Вейзман быстро направились в кабину. Женщины отвязали Кана и Бурга и начали по одному переносить их в салон.

Министр иностранных дел переглянулся через плечо с Бекером и тихонько спросил:

— Мы тонем?

Бекер подождал, пока женщины, тащившие Бурга, вышли из кабины.

— Да, мы тонем. Если погружение будет резким, то никто не выберется. Можете отдать приказ эвакуироваться.

— А как быть с ранеными?

— Наденьте на них спасательные жилеты. Оставлять их здесь нельзя.

— А до берега мы не сможем добраться?

Бекер выглянул в левое боковое окно. Мимо проплывали холмы Вавилона. Он оглянулся на крепостной холм, где, как он думал, найдет свой конец. Несколько коммандос, стоявших на вершине стены и на берегу, помахали ему руками. Другие уже спустили на воду надувные плоты и отправились вдогонку за «Конкордом». Впереди, на западном берегу, Бекер заметил земляной причал и маленькую деревушку. Там тоже были коммандос. Помощь находилась со всех сторон, но толку от нее сейчас было, как от Иерусалима. Воды Евфрата несли «Конкорд» посередине реки.

— До берега далеко.

— И вместе с тем близко, — заметил Ариэл Вейзман. — Не для того мы прошли через весь этот ад, чтобы потонуть, как крысы, в этой проклятой реке. — Он посмотрел на мутную воду, окружавшую самолет.

— Хоснер на борту? — поинтересовался Бекер.

— Нет. Он остался.

Бекер кивнул.

— А как Мириам… госпожа Бернштейн?

Вейзман бросил быстрый взгляд на Бекера и заявил официальным тоном:

— С ней все будет в порядке, капитан.

Бекер повернулся посмотреть, как женщины выносят из кабины Питера Кана. По мере того как задирался нос самолета, окрашенная его кровью вода вытекала из кабины в салон.

— Здесь был Салем Хамади.

— Что?

— Ничего, господин министр. Просто рассуждаю вслух. — Он увидел, как мимо проплывают берега, отяжелевший самолет двигался теперь медленнее. Кто-то — коммандос, летчики-истребители или он сам — обязан был быстро что-нибудь придумать.

Бекер откинулся на спинку кресла. За эти дни он привык сидеть в кабине, наклоненной вниз, а теперь она задиралась вверх. Странно, почему подобные мелочи так раздражают в критической ситуации. Он попытался включить радио, но оно не работало, как и все остальное электрооборудование. Бекер обратился к министру иностранных дел, который уселся в кресло второго пилота:

— Господин министр, я капитан и могу отдать приказ эвакуироваться, если вы не хотите этого делать.

Ариэл Вейзман сидел ровно, устремив взгляд вперед.

— Мы ощутим какие-нибудь признаки того, что начинаем погружаться?

— Мы уже погружаемся! Весь вопрос только в том, с какой скоростью. Если самолет будет продолжать тонуть медленно, то мы еще какое-то время можем оставаться в нем. А если он резко нырнет вниз, тогда конец.

Министр посмотрел вперед на земляной причал, потом в боковое окно назад, на догонявшие «Конкорд» надувные плоты.

— Подождем, — нерешительно произнес он.

— Отлично. — Бекер снова откинулся на спинку кресла и уставился в окно, наблюдая рождение нового дня. Самолет сослужил им прекрасную службу во время обороны, но теперь уже ничего нельзя было изобрести и придумать. Черт побери, эта штука, похожая на гигантскую морскую птицу, совершенно не могла держаться на воде.

Мириам Бернштейн смотрела в иллюминатор на воды Евфрата. Подняв голову, она увидела проплывавший мимо пустынный восточный берег. Глаза ее были затуманены слезами, искажали видимость и осколки стекла, но она знала, что все еще видит перед собой Вавилон. На берегу возникла деревенька с глиняными хижинами, ее обитатели высыпали на берег, уставившись на «Конкорд». Призматический эффект осколков стекла окрасил их черные головные уборы и серовато-коричневые хижины всеми цветами радуги. Как Вавилон, построенный из цветных кирпичей. Мириам показалось, что она чувствует, ощущает присутствие, почти видит евреев-пленников Вавилона, работающих на берегах реки, а их арфы висят на призрачных вербах. Она вздохнула, прижалась лбом к стеклу, и слезы покатились по ее лицу. Мириам знала, что он мертв. Ему судьбой была предназначена встреча с Ахмедом Ришем… или с кем-нибудь подобным. Она только надеялась, что он наконец-то обрел мир.

Дэнни Лавон вызвал по внутренней связи Ласкова.

— Следи за топливом, генерал.

Ласков посмотрел на приборы. Во время боевых заходов топлива было израсходовано больше, чем он рассчитывал.