Рекламщик в ссылке для нечисти

День стоял тёплый, но сырой. А может, так казалось из-за того, что дорогу кто-то опять залил водой. Все канавы и рытвины наполнились до краёв. В коричневой мути, в жидкой пене колыхалась подвявшая ботва, плавали морковные обрезки, хвостики репы и огрызки недозрелых яблок, зелёных и мелких. Подсохшая грязь пестрела узорами следов: тут и куриные лапы, и утиные, и копытца всех размеров.

Василий прошёл по траве, по обочине, внимательно глядя под ноги. В соседнем с домом старосты огороде, в высоком бурьяне заметил двоих: парень в белой рубахе что-то копал, а длинноносая девушка с вытянутым вперёд лицом, с серыми косами под синим платком, в синем же сарафане, грызла орехи, прислонившись к бревенчатой стене. Оба с неприязнью посмотрели на Василия.

— Вона, идёт, — проворчала девица, хмуря рогатый лоб. — Ишь, всех взбаламутил! Кабы не он, я бы ешшо спала сла-а-адко!

И она, зевнув, потянулась.

— Наведёт сюда народу, никакого сна тебе и вовсе не будет, — усмехнулся парень, утирая лоб и поправляя повязку на тёмных волосах.

Останавливаться и болтать с ними Василий не стал. Им, кажется, дали какое-то дело, вот и пусть работают, не отвлекаются.

Дом Добряка он миновал незаметно и тихо, чтобы уже ему самому не подыскали занятия. Хозяин, слышно было, с кем-то беседовал внутри. Проходя мимо окна, Василий согнулся вдвое, притворяясь, что смотрит, не развязались ли шнурки.

На воротах сидела ворона. Едва Василий поднял взгляд, она хлопнула крыльями, да и снялась с места, полетела к лесу. Он немного подумал, одна ли ворона ему попадается или разные, и что это вообще за ворона, но почти сразу и оставил эти мысли. Ворона и ворона, почему бы ей тут не жить?

У родничка Василий задержался, умылся, повозил во рту дубовой палочкой, используя её как зубочистку. Потом плюнул, подумал, что научит местных делать щётки, кое-как протёр зубы краем рукава, расчесал волосы пятернёй и посмотрелся в воду. Но вода там, где не заросла ряской, шла рябью и дрожала, так что он ничего не разглядел. Решил, что и так хорош. Уж не хуже этих, с пятаками, рогами и копытами.

Приосанившись, он пошёл вокруг холма уже знакомой дорогой и скоро добрался до норы, где жил кузнец.

На траве перед входом что-то лежало. Первую вещь Василий опознал сразу, его даже слегка передёрнуло из-за неприятных воспоминаний: серп, готовый, наточенный, осталось только приладить деревянную рукоять. А вот вторая...

Вторая походила на металлическую сороконожку, раздавленную палкой посередине. Василий крутил её так и сяк, пытаясь понять, что взбрело кузнецу в голову.

Потом взгляд его упал на тёмный пятачок земли, где он накануне рисовал серп и грабли.

— Блин, ты грабли никогда не видел, что ли? — пробормотал он и заметил, что хозяин неслышно подошёл и смотрит на него из темноты своего жилища.

— Круто, — сказал Василий, указывая на серп. — Спасибо! Это я возьму, а вот это, не знаю, переплавь, что ли. Я ещё у народа спрошу, что нужно, и приду к тебе с этими, с чертежами. Нарисую, говорю, что надо! Ты понял? Ну, я пошёл.

Помахивая серпом, он поднялся на холм и за воротами столкнулся с Добряком.

— Чё ты от меня бегаешь? — с подозрением спросил тот вместо приветствия, перевёл взгляд на серп и выхватил его своей лапищей. — Рукоять изломал! Ах ты, злыдень...

— Да это не твой! — попробовал перекричать его Василий. — Слышишь, блин? Твой серп там, у старосты в доме, а этот новый, его кузнец только что сделал.

Добряк мгновенно замолчал, сунул серп Василию в руки и утёр ладони о полотняные штаны, как будто опасался, что через металл передастся какая-то зараза. Глядя на него, опасаться начал и Василий.

— Ну, это, в огне подержать, может, — смущённо начал Добряк и докончил уже сердито: — Вот и займись, а людям в руки эту пакость неча совать!

Василий хотел сказать что-то язвительное. А ещё думал спросить, какие нужны инструменты, чтобы передать кузнецу заказ, но тут ему пришло на ум, что Добряк, чего доброго, нагрузит работой, стоит только задержаться. И лучше воспользоваться предлогом, чтобы уйти.

— Ага, подержу, — кивнул он, принимая задумчивый и слегка рассеянный вид, как у человека, который по горло в делах, и зашагал дальше.

Тихомир, который утром куда-то отлучался, теперь тоже что-то копал позади дома деревянной лопатой.

— Вы тут все сокровище, что ли, ищете? — поинтересовался Василий, подойдя. — В каждом дворе копаете.

— Так ямы для сора, — пояснил староста. — Вот ты...

Василий ощутил, что пахнет нежелательными делами, и поспешно сказал:

— А кто у вас с деревом работает? Ну, лопату кто сделал? Мне ручка для серпа нужна, ну и так, по мелочи. Лестница, например.

— Так ты нашу возьми, — посоветовал Тихомир. — Вон она, туточки стоит. Идём, покажу.

Видно, Марьяша ещё не делилась с ним новостями.

— Не-не, мне не срочно, — замотал головой Василий. — А вот ручку приделать — срочно.

— А, изломал? Добряк те голову открутит...