Рекло. Роман об именах

– Ах, я кажется, понимаю, что вы делаете. Как я сразу не догадался. Возделывающие реальность. Ну-ну. Буду ждать вас у себя в мастерской осознающих реальность. Думаю, мы ещё встретимся. Рукопись я порву, конечно, и покину эти места, но про бонсай писать не стану, вы плохо знаете персонажа.

Теперь в его голосе чувствовался страх, он, наверное, представлял спектр моих возможностей и раздумывал, не пошлю ли я его нырять к акулам. Похоже, что тот, кто прекрасно осознает реальность легко сможет выпутаться из пут, которые я сплёл. Мне оставалось лишь поверить в то, что моя голова выдумала. Я начал прокручивать всё ещё раз, начал убеждать себя, а потом просто на холодной траве посреди пустыря за домом Никиты Соломоновича. Нельзя было терять ни секунды, я тут же побежал к той самой дороге. Я уже не чувствовал своих ног, когда добежал до конца дороги и принялся звать Джотто Ивановича по имени. Пришлось изрядно пройтись по окружающим кустам и лесам, но, когда я нашел их, то с моей души упал валун. Бабуля была без сознания или попросту спала, а Джотто Иванович держался на ногах, поклёвывая носом. Мне даже показалось, что он не поверил, что действительно видит меня. Он рванул с места так быстро, насколько это вообще позволяло человеческое тело, а затем принялся меня обнимать. На моей душе было невероятно легко, поэтому и я в свою очередь сильно сжал в своих крепких дружеских объятиях Джотто Ивановича. Мне казалось, что такой опытный человек сможет выпутаться из такой передряги, но очень приятно, что здесь пригодилась моя помощь.

– Василе, – запыхаясь заговорил Джотто Иванович. – Мы плутали здесь кругами целую ночь. Ночь! Это было бесконечное пространство. Это был не разрыв! Что произошло?

– Я вчера возвращался домой и увидел тропу какую-то странную. До этого ни разу не видел её. Хотел вам об этом сказать, но вас дома не было. А потом вот утром услышал крик странный, который шёл из разрыва. Собственно, обитатель разрыва вас и запер, так сказать. Но он не специально. Я разбираться не стал, закрыл разрыв и тут же побежал к вам.

– Обитатель разрыва запер нас? Такое у меня впервые. Ладно, Василе. Вера совсем выбилась из сил и уснула прямо на моей куртке. Давай донесем её домой, сами хорошенько проспимся, а потом встретимся и всё обсудим. Согласен? Я теперь в вечном долгу. Проси, что хочешь.

Помогать с бабулей-смотрительницей кладбища мне не пришлось. Я только нес её вещи, пока уставший Джотто Иванович нес её миниатюрное тельце на плече. Мы зашли в её дом, дверь была открыт настежь, уложили старушку на миленький раскладной диван и укрыли пледом. Заговорил Джотто Иванович возле своего дома:

– И так, Василе. Я в гигантском долгу перед тобой, но нам нужно поспать, а затем отдохнуть. Приходи ко мне во второй половине дня, обещаю, как минимум расслабляющий досуг. Сегодня мы выпутались из одной передряги, кто знает, что может нас ждать впереди. Нужно встречать удары судьбы будучи выспавшимся, согласен? Советую тебе лечь, как можно быстрее. Спасибо тебе.

Джотто Иванович закрыл дверь, хорошенько прислушавшись, я услышал спустя три минуты звук, похожий на падение тела в область кровати. Видимо, мы все сегодня получили невероятно изнуряющий опыт. Я вот сейчас проснулся, на дворе уже давно за полдень перевалило, а всё из-за одного горе-писателя, который не может придумывать. Это же твоя базовая функция! Видите ли, нужно описывать реальность. Свободы других людей при этом не учитываются, как я погляжу. Странно, кстати, что рука сегодня поднялась и показала этому писателю большой палец. Мне кажется, что сделала она это с толикой сарказма, доступной только частичке сознания чужого человека, обитающего в моей руке. Сейчас нужно сходить к Джотто Ивановичу, посмотрим, что он для меня припас. Да и обсудить всё уж очень чешется язык. Надеюсь, привести в норму свой режим дня.

Сейчас остановился, потому что рука потянулась к ручке. Что же сегодня всем неймется?

«Василе. Осталось. Василе, осталось совсем чуть-чуть. Сегодня. Или. Или завтра. Я стану единым. Я вернусь. Но. Но. Перед этим. Я же всё-таки заглянула глубже внутрь тебя. Ты…Ты очень даже неплохой. Нервозный какой-то правда. Но! Возможно! Возможно!!! У тебя всё может получиться. Мне в это хочется верить. Мы с тобой были мало. Но были с тобой так много. Прощай».

Моя онемевшая рука только что пожала мне мою нормальную руку. Да… День странностей. Но с другой стороны, возвращение моей прежней руки – это хоть какая-то хорошая новость, заодно и с этой рукой хоть какие-то тёплые отношения наладил. Ладно, я думаю, что Джотто Иванович меня уже заждался, пора бы навестить его.