Реконкистадоры

Весь день, сменяя друг друга, гребли ударники, весь день западный ветер наливался силой — и весь день мы продолжали плыть по Ущелью Волн… За этот день в трюме открылось две течи, которые пришлось срочно забивать паклей прямо на ходу, да и доски настила местами расшатались. Казалось, что ещё немного — и «Три топора» просто развалятся на части, погрузив нас в безумную морскую пучину.

Ночь не принесла нам ни отдыха, ни облегчения. Нас продолжало мотать, бросая из стороны в сторону — так истеричная мать укачивает вопящего младенца, рискуя свернуть бедному ребёнку шею. Осунувшийся Медоед правил корабль, удерживая курс, вымотанные ударники посменно гребли, а не смыкавшие глаз матросы выбивались из сил, латая корпус. Я ждал сообщения о наступлении новых суток, но оно так и не появилось. И только когда небо окрасилось в розовый, стало понятно, что его и не будет.

Мы продолжали прорываться вперёд и вперёд сквозь бушующие волны. Уже к обеду мне стало казаться, что эта пытка будет продолжаться вечно. Тем более что Медоед не знал, сколько длится ущелье и где оно вообще заканчивается. Если ориентироваться на карту, показанную СаПой, то мы должны были пройти где-то половину — вряд ли больше…

После очередной смены на вёслах я снова поднялся на пристройку и, крепко держась за фальшборт, с ужасом смотрел на то, что творится впереди. А волны там становились всё больше и выше. Что, конечно, не предвещало нам ничего хорошего…

— Совершенно с вами согласен, Филипп Львович! Ничего хорошего там не будет!

Я повернулся на голос и увидел серое существо с гладкой кожей, антрацитово-чёрными провалами глаз и плоским носом. Существо стояло рядом со мной, одетое в костюм из какой-то тонкой ткани и странные ботинки, которые зачем-то повторяли контуры пальцев — шести длинных пальцев.

— Вам достаточно просто повернуть назад! Поверьте, мы обеспечим вам попутный ветер! — сообщил неожиданный визитёр.

Вскрикнул удивлённо матрос, проходивший мимо, и уставился на пришельца. На его крик повернулся Медоед и широко распахнул глаза.

— Вернуться туда, где вы нас всех собираетесь убить? По своим правилам и на потеху толпе? — уточнил я.

— Понимаю, звучит не очень, — согласилось существо. — Однако вы сами подписались на это. Договор…

— Можешь им подтереться! — отмахнулся я. — Даже с точки зрения нашего примитивного законодательства он ничтожен.

— Именно с его точки зрения — да. Тем не менее, у нас чуть более развитое общество, — улыбнулся пришелец. — Не вам из вашей вопиющей дикости критиковать наши законы.

Это был бесполезный спор. Мы просто говорили на разных языках…

— Совершенно верно, Филипп Львович! Этот спор действительно бесполезен. И нет, я не читаю ваши мысли. Вы где-то получили неплохое умение, защищающее от этого… Однако у вас всё на лице написано, а у меня хороший распознаватель, — мой собеседник провёл рукой вокруг. — Посмотрите…

Море затихло. Круг воды возле тримарана был совершенно ровным, если не считать небольшого волнения, которое распространялось от самого движения корпуса.

— Филипп, вы даже не представляете, против каких силы вы выступили, — с сочувствием в голосе заметил мой собеседник. — Мы ведь можем стереть вас в порошок одним щелчком.

— В нашей дикости был один человек… — прогудел за моей спиной Нагибатор. — И вот он на подобный трёп ответил как-то так: «Приди и возьми!».

— О! Как я люблю это наследие первобытной древности! — мой собеседник искривил тонкие серые губы, обнажая ровные пластины зубов. — Несут пафосную чушь и строят из себя мудрых. Я уже пришёл!

— И мелешь языком вместо того, чтобы взять? — заметил я. — Значит, ты ничего не можешь сделать… Ты просто инопланетное трепло!

— Если бы вы применили трезвый расчёт!.. — угрожающе проговорил серый и осёкся, прерванный системным сообщением:

Если бы они применили трезвый расчёт, то стали бы разумнее вас, директор.

Однако ни вы, ни игроки не сильны именно в трезвых расчётах.

Эмоции, личные амбиции, однобокий взгляд на мир — вы практически ничем не отличаетесь от игроков. Просто обладаете большей технологической базой.

— Что за новости? — удивлённо проговорил серый. У меня мелькнула мысль, что я мог бы ещё несколько дней пытаться выбить его из колеи (и всё равно не вышло бы), а вот система одним сообщением уложила на лопатки.

Это не новости, директор. Это — трезвый расчёт. Ваш и мой. По вашим расчётам я уже должна была исчезнуть. По моим — я всё ещё должна быть жива и сохранять контроль над «Жертвами Жадности».

Давайте узнаем, чей расчёт был вернее?