Ректор на выданье

Я любила эти зрачки. Я любила его глаза. Я любила его шею. А главное – я любила его душу, которая может принять образ дракона, а может поселиться в человеческом теле и стать моим мужчиной.

Каждая чешуйка, каждая складка на необъятных, черных как ночь крыльях этого дракона была мне родной и близкой.

Мы кружились долго… Радовались друг другу. Порой смотрели друг другу в глаза, и я погружалась в бездну драконьего разума еще глубже и сильнее.

Это было невероятное единство, я ощущала его и душой, и сердцем, и телом. Оно немыслимо сладкими, глубочайшими волнами проходилось по всему моему естеству.

Надо же, мы живы. Оба. И мы можем летать, пронеслось у меня в голове. И я тут же судорожно распахнула глаза. Уперлась взглядом в лицо Родвера – он держал меня на руках. Рядом стоял Бар и с тревогой смотрел на меня. Мы явно уже были на земле, Бар принял человеческую ипостась.

Сколько же времени прошло?!

При этом я ощущала, как последние золотые сладостные волны еще бродят по телу. «Позор-то какой…» – пронеслось у меня в голове. Я тут, может, стонала или изгибалась, а Бар видел это.

– Ну ты и шутник, Гайнир! – заявил Бар Родверу. – Или уж не знаю как тебя называть… Зачем было погружать Магрит в ментальный экстаз прямо там и так глубоко?!

– Магрит устала и переволновалась, я решил, что так будет лучше, – невозмутимо ответил мой муж, любовник и дракон и нежно поцеловал меня в висок. – А называть… Называйте меня Родвер Гайнорис. Это самая актуальная моя личность, – добродушно усмехнулся он.

– Слушай, ты, актуальная личность! – рассмеялась я. – Во-первых, поставь меня на ноги! А во-вторых, еще раз загипнотизируешь меня без моего ведома – я тебе хвост оторву! Даже если в этом теле его у тебя не существует!

– Слушаюсь, миледи, – насмешливо улыбнулся Родвер. От воскрешения Роджера его особая манера речи никуда не делась. Поставил меня на ноги, обнял за плечи и улыбнулся: – Однако с завтрашнего дня я попрошу расчет, и тогда никакой ректор мне будет не указ, – но тут же перестал насмешничать, обнял меня крепко, прошептал: «Благодарю, любовь моя, что вытащила нас…» – и, не стесняясь Бара, начал меня целовать.

И конечно, я сразу растаяла. Не сердиться же на него, если почти во всех своих личностях он такой вот насмешливый проказник? Придется жить с этим. Тем более я уже привыкла.

Этот поцелуй не заканчивался, а я даже не знала, где мы находимся. По правде говоря, мне было все равно. Теперь, когда все встало на свои места, я могла обвить его шею руками и целовать с полной отдачей, как никогда прежде. Вернее, как никогда прежде не целовала Родвера.

Оказывается, все время, что я искала себе мужа, подспудно меня не оставляло ощущение, тонкое, саднящее, как заноза под кожей, что делаю что-то неправильное. Может быть, предаю Роджера. Сейчас же ситуация разрешилась невероятным образом. Этот маг моим мужем и был… Неважно, в каком теле. Теперь я могла принять, что тело прежде принадлежало врагу.

Но поцелуи поцелуями, а нам нужно было решить, что делать дальше. Война окончилась, но оставались ее последствия.

Бар кхекнул, а Родвер медленно и неохотно отстранился. Я, продолжая обнимать его, осмотрелась. Пока я мысленно каталась на Гайнире, Бар улетел не так уж далеко. Мы находились на той же набережной, где недавно я повстречала Гаурина Бригса. Теперь казалось, что с тех пор прошла вечность. Вечность потрясений, сражений и обретения.

Набережная пострадала не так уж сильно. Лишь прямо там, где прошел огненный демон, черными проплешинами зияла каменная мостовая да деревья кое-где сгорели. На их месте стояли обугленные пни. Но набережную можно было узнать, как можно было узнать и всю столицу.

Город по большей части тоже выстоял. Путь, которым прошел демон, выглядел как выгоревшая просека в лесу. Но вокруг, подобно живым деревьям, стояли нетронутые дома. Мы действительно отделались малой кровью.

Лишь там, на севере города, должна быть сгоревшая академия. При мысли о ней внутри неприятно засвербило. Я подумала даже не о разрушениях, а о сотрудниках академии, с трудом осваивающихся в моем графстве, гадающих, что произошло после их отъезда. О папе, который возглавлял организационные работы по передислокации академии, ведь он хорошо знал мое графство. Об Алис, срочно отправленной туда же.

Как же они волнуются!

– Мне нужно в мое графство! Там – академия! – решительно сказала я мужчинам.

Больше всего на свете мечтала узнать подробности воскрешения Роджера, но и это может подождать.

– Стой, Магрит! – рассмеялся Родвер и шутливо поднял руки вверх. – Если ты упрешься рогом, то мы полетим туда! Но мы с профессором находим, что нам троим нужно отдохнуть. И я знаю лишь одно место, где можно укрыться от всех желающих узнать подробности… Видишь эти черные точки, – он указал на крошечные темные силуэты на горизонте. – Это королевские беато. Скоро они будут здесь, и мы не отвяжемся от разговоров, наград и прочей суеты. И в твоем графстве не отвяжемся! А я, в конце концов, так давно не видел свою… жену по-настоящему!