Ректор поневоле

— И отец этого мальчишки занимает мою должность! — грустно вздохнул покойный советник, точнее, плод его, Альберто, слишком разыгравшегося воображения. — А потом его сын тоже попытается устроиться на то же место? Надеюсь, этого никогда не случится. Сходи и проверь, ты что, зря ей ректорские покои отдал?

Ди Руаз вскинул голову. Разумеется, мертвец с ним не разговаривал, а вот подсознание говорило правильные вещи.

— Спасибо! — отсалютовал он бутылкой портрету, поставил её на пол, а сам поспешно поднялся. Перед глазами всё несколько плыло, но Альберто был в состоянии держаться на ногах.

Он спустился на первый этаж, правда, вынужденный крепко сжимать поручень лестницы, и остановился у стены, ради которой, собственно говоря, и отдал Нериссе покои Тильды Фиэл, разумеется, перед этим тщательно просканированные соответствующими заклинаниями. Его ведь уже тогда грела мысль о том, что Нери будет рядом.

Но он-то не собирался наблюдать за тем, как она водит мужчин!

Альберто прикоснулся к обоям, сделал два широких жеста, у посторонних наблюдателей вызвавшие бы только удивление. С чего б это взрослый мужчина, да ещё и ректор, стал бы гладить стену? Но у Альберто были свои причины, да и причуды тоже.

— Если она там с кем-то, — поклялся себе Альберто, — то я уйду, не буду мешать, никого не буду вызывать на дуэль, просто перестану морочить ей голову. И всё. Не буду никому мешать.

— А если одна? — ядовито уточнило подсознание, разбуженное алкоголем, но ди Руаз его больше не слушал. Он нащупал наконец-то невидимый рычаг, дёрнул за него, и стена поползла в сторону.

Бывшие покои Тильды потерпели отнюдь не значительные изменения. Очевидно, всё это розовое и нежно-голубое, вперемешку с кремовым, было неплохо закреплено заклинаниями, иначе Нерисса давно избавилась бы от ненавистных цветов. Ведь она так любила во всём строгость!

В комнате внизу было светло. Альберто постарался пролезть сквозь образовавшуюся дыру как можно тише, спрыгнул на пол и, беззвучно ступая по ковру босыми ногами, подошёл к ступенькам.

Те, разумеется, не скрипели, в отличие от его собственных. О месте, где она проводила основное время и притворялась глупой фанаткой розовых кружев, Тильда Фиэл позаботилась на славу. Эта женщина отнюдь не казалась инфантильной дурочкой, которая только и знает, как превращать свой дом в кремовый торт, и Альберто знал, что прикрытие в виде этой комнаты работало на её выдуманную репутацию отлично.

Жаль, что он так и не успел как следует допросить Тильду, был сразу же делегирован сюда, ещё и в качестве ректора.

Альберто поднялся на три ступеньки и застыл, прислушиваясь. Никаких звуков не было, возможно, Нерисса и вправду одна? Коря себя за несмелость, такую неуместную сегодня, ди Руаз поднялся ещё на несколько ступенек, а потом, решившись, в два шага преодолел остаток разделявшего их расстояния и тихо приоткрыл дверь в спальню.

Облегчение накрыло его с головой. Альберто даже не думал, что он настолько напряжён, только сейчас сполна ощутил, насколько боялся увидеть Нериссу с каким-нибудь мужчиной.

Она растянулась на кровати, сбросила одеяло на пол, пальцами крепко сжимала подушку. Тёмные волосы разметались по простыням. Выражение лица даже во сне было каким-то напряжённым, словно Нерисса с кем-то ссорилась.

Альберто подошёл ещё ближе. Дурацкое желание склониться к девушке, поцеловать её в сухие со сна губы, признаться в своих чувствах наконец-то, было практически непреодолимым. Альберто не знал, что именно подталкивало его к подобному безумству, но с трудом сдерживался, чтобы ничего не сделать.

Нерисса вдруг закрутилась в кровати, перевернулась на бок, демонстрируя ему обнажённые плечи, и ди Руаз застыл в метре от девушки, опасаясь, что разбудил её. Не следовало приходить, если до сих пор сомневается!

— Любимый… — прошептала она сквозь сон.

Альберто почувствовал, как против собственной воли превращается в камень. Ему надо было уйти немедленно. Нерисса вот-вот проснётся, уже и разговаривать начала… К тому же, последнее, что мужчина желал услышать — это имя её возлюбленного.

— Любимый… — повторила Нерисса и перевернулась на другой бок.

Выражение её лица было совсем иным, мягким, нежным. Нерисса кому-то улыбалась, наверное, своему возлюбленному, и Альберто непроизвольно сжал руки в кулаки.

Если он узнает это имя, то уничтожит ни в чём не виновного человека. Если он — такой… тюлень, извините, господин маркиз, за выражение, то в чём виновата Нерисса? Надо было завоёвывать её ещё на старой работе, а не ходить, как каменное чучело!

Тем не менее, Альберто не сдвинулся с места. Он хотел узнать, кого именно любила Крессман — оправдывал это желанием убедиться, что с нею всё будет в порядке, а это не какой-нибудь женатый мужчина или сволочь из ориентировок о преступниках. Мало ли? Может быть, мужская вариация Тильды Фиэл?

— Альберто… — пробормотала Нери.

Ди Руаз удивлённо взглянул на неё. Неужели проснулась?

Нерисса спала.

И тон, которым она произнесла его имя, ничем не отличался от этого "любимый".