Реквием

Осевшие келеки грабителей, нагруженные связанными пленниками и животными тяжело плыли против течения. Рабы-гребцы с натугой преодолевали течение реки. То и дело слышались окрики надсмотрщиков и хлесткие удары плетей по спинам несчастных. Недавно оставленный берег казался пустынным. У нижних пещер на правом берегу Евфрата сбились в плотное стадо молчащие козлята. Ничто более не напоминало о только-что имевшей место трагедии.

Сон второй Маккаби

Иерусалим. 5429 год от сотворения мира и семидесятый год до рождества Христова. При подавлении великого иудейского восстания против римлян Иерусалим был осажден римской армией во главе с Титом 9-го Ава (1 августа). Храм запылал. Римские легионеры растекались по Иерусалиму неодолимыми волнами, не щадя ни воинов, ни стариков, ни женщин, ни детей.

Маккаби (Молоток — имя определяло профессию) работал в своей мастерской под открытым небом. Бывший раб, он был потомком ханаанских племен, живущих в горах и на берегах Котура, притока Ераза (Аракса) небольшими, занимавшимися скотоводством и охотой, общинами. Маккаби, раб, потомок рабов, был похищен еще ребенком хамитами, промышлявшими разбоем, воровством скота и людей. Особенно ценились дети. Затем он был перекуплен и отдан подмастерьем к медных дел мастеру. Подростком снова был перекуплен оружейным мастером из Дамасска, расположенного в неделе пешего пути от Иерусалима.

Выкупленный после смерти мастера иудеями, Маккаби выжил только благодаря своему искусству обращения с металлами, познанному в юности у своего дамасского учителя. Выкованные Маккаби мечи, ножи, шлемы и щиты пользовались спросом далеко за пределами Иерусалима.

К двадцати годам за послушание и успехи в ремесле медника и оружейника хозяин снял с раба бронзовый ошейник, на котором было выгравировано имя рабовладельца. Но окончательно Маккаби выкупил себя на волю спустя еще двадцать лет. Его свобода стоила ему ста тридцати серебряных сиклей (13 серебрянных сиклей равнялись одному сиклю золота), заработанных в течение десяти лет рабского труда.

После ежедневной длительной, от зари до зари, в течение почти сорока лет изнурительной работы сильно болели руки, особенно в запястьях, немели пальцы. Каждую ночь его преследовало одно и то же кошмарное сновидение: рук у него не было вообще. Они были обрублены. Оставалась только нестерпимая боль и удушье, невозможность вдохнуть малейший глоток воздуха, так как его окружала только мутная зеленоватая вода. Просыпаясь в холодном поту, он подолгу массировал свои кисти, разминал предплечья.

Помощь пришла случайно от знакомого лекаря из Самарии, которому Маккаби сработал ланцеты, иглы для ушивания ран и щипцы для дерганья зубов. Лекарь привез ему, шалфей, лаванду и, общепризнанные ядовитыми, лантану и семена бешеного огурца, собранные им самим в окрестностях древнего Иерихона на берегу Иордана.

Лекарь рекомендовал утром и вечером подолгу держать руки в теплом отваре лекарственных растений. После погружения в нагретый отвар, руки его сначала краснели, слегка отекали. Затем проходило онемение в кистях, появлялась покалывающая боль, восстанавливалась чувствительность и гибкость суставов пальцев, так нужные ему при чеканке и окончательной отделке его изделий.

В день, когда римляне ворвались в Иерусалим, несмотря на бои в самом городе, Маккаби продолжал работать. Низко нагнувшись, он сидел над массивным, гладко срезанным кедровым комлем, привезенным из Хорш-Арз-эль-Раб — божественного кедрового леса с крутых склонов на Ливанском нагорье близ Згарта. Каменной твердости комлевая часть пяти-векового ливанского кедра в течение тридцати лет служила своему хозяину чеканным столом.

Сегодня Маккаби чеканил рукоятку легкого меча, заказанного ему накануне. За свою жизнь он не опасался, несмотря на военные действия уже в самом Иерусалиме. Оружие было необходимо и нападавшим и защитникам. Его высокое искусство спасало его не раз.

За работой Маккаби с неудовольствием заметил, что его изделие накрыла чья-то тень. Мастер поднял голову. Над ним стоял легионер в легких латах. Маккаби сидел расслабленно, не ожидая опасности. Римлянин без слов замахнулся коротким мечом.

Маккаби, увидев отраженный блик солнца на грани обоюдоострого меча, вдруг увидел перед собой чьи-то обрубленые кисти, с гладких срезов которых пульсирующими толчками расплываются в воде пульсирующие кровяные облака.

— Руки! Руки! Как же я буду чеканить металл без рук?

Маккаби скрестил руки на груди и, быстро наклонившись над комлем, прикрыл собой, серо-коричневые, от постоянного общения с металлом, свои кисти с длинными узловатыми пальцами и широкой черной каймой под продолговатыми ногтями.

Удар меча пришелся по верхней части шеи. Легионер был знатоком боевой анатомии человеческого тела. Лишь слегка, касательно скользнув по затылку, меч легко перерубил мягкие связки первого шейного позвонка. Голова откатилась, и упала у самого горна, в котором Маккаби долгие годы грел и плавил медь, серебро и золото, отковывал дамасскую сталь…