Реквием

Какая неукротимая энергия в голосе, как красив его решительно приподнятый кверху подбородок! А торжественный тон речи придаёт ему особенную выразительность. (Пусть только посмеют усомниться в моих словах!) Осанистый, эффектный, невольно притягивает к себе взгляды. (Зам лишён этого немаловажного преимущества.) Хорошо держится. Понимает, что в глазах подчиненных, особенно женщин, умение говорить придаёт ему дополнительный вес, поэтому всегда умело пользуется этим для усиления своего влияния. До перестройки он был очень даже на своём месте».

Не видя заметной реакции Елены Георгиевны – чего Иван Петрович, видимо, никак не ожидал, – он досадливо поскрёб подбородок и добавил, поворачиваясь к ней лицом:

– Раскрою свои карты. Не сомневаюсь, вы не подкачаете, потому что талант совести ещё не растеряли. Вы озадачены? Не вижу боевого задора, деловой хватки. Вы же вылитая Жанна д‘Арк в науке. Знаете много, как полагается уважающему себя специалисту, зрелость и свежесть всегда присутствует в ваших теориях. Вы сумеете сделать невозможное. Не вижу никаких препятствий для согласия. Думаю, вы последуете моему совету и выручите нас.

Конечно, у вас могут быть причины сугубо частного характера, затрагивающие только вас одну, но вы всегда общественное ставили выше личного. Есть одно соображение, которое удерживает меня, оно заключается в опасении, что поскольку у вас ребёнок, то его здоровье, вне всякого сомнения, на первом месте. Но и тут вы ни на миг не упускали из виду работу. Это бывает далеко не всегда и не со всеми. Вы ни в чём не уступаете мужчинам. Если вы захотите, то справитесь и других заразите энтузиазмом.

Ещё следует принять во внимание тот факт, что вы всегда так много и весомо помогаете молодым повысить степень их участия в научных разработках, вашу неизменную заботу о них. Вы самая трезвомыслящая из нас и отличаетесь дальновидным подходом, не поощряете поспешных выводов, умеете принять взвешенное решение. Универсальность – ваша бесспорная ценность, и это ни в малейшей степени не нуждается в доказательствах. Вы, как никто, понимаете, что цели должны достигаться средствами наиболее пригодными. Вы избавляете нас от необходимости подвергать анализу деятельность остальных членов нашего коллектива. Решение предложить вам данную задачу будет иметь своим следствием положительную базу наших взаимоотношений и с клиентом. Вам всегда поручали самые ответственные дела. Из всего сказанного здесь следует… – с жаром и с убедительным красноречием продолжал Иван Петрович.

И пока шеф воздавал цветистую дань высоким заслугам Елены Георгиевны, она размышляла: «Вот если бы это решение открывало передо мной серьёзные финансовые перспективы, тогда бы я почувствовала, что на моей стороне неоспоримое преимущество, и могла бы поверить в свою удачу, а так… Утереть нос мужчинам? Оно мне надо? Намного ли возрастут мои акции? Я когда-то уже завоевала себе право ходить с высоко поднятой головой и не могу позволить себе её опустить? Кропотливым трудом в поте лица своего сейчас никого не удивишь…

Будто по какой-то негласной договорённости мне предоставляется право принимать непопулярное для своей группы решение. Можно подумать, что руководство пребывает в уверенности, что мне не составляет никакого труда решить и эту чисто академического плана задачу. Считают, что времени больше чем достаточно… только что-то никто не решается последовать моему примеру. Да, люди готовы на жертвы, если в жертву приносится время и здоровье других.

А мне ещё своих сотрудников надо будет убедить в неизбежности такого хода. «Как славно быть ни в чём не виноватым, совсем простым солдатом, солдатом», – убаюканная длинным монологом шефа, рассеянно вспоминает Елена Георгиевна слова известной с юности песни Булата Окуджавы.

– Ой, сейчас расчувствуюсь, – достаточно громко хихикает Инна.

Её подкол не задел Ивана Петровича, а может, поглощённый своей речью, он не услышал очередного зубоскальства неуёмной сотрудницы. К тому же в его голове назойливо вертелась мысль: «Что же я упустил? Что-то очень важное… Почему Елена Георгиевна не реагирует?»

– Обрабатывает всеми доступными средствами. Наносит последние мазки на портрет, – шепчет Елена Георгиевна подруге. Её губы невольно складываются в улыбку недоверия. Сознавая опасность потери самоконтроля, она всё-таки не может избавиться от лёгкого шутливо-ироничного настроя.