Реквием для зверя

Омерзительное. Слабое. Ничтожное. Лишающее человека чести и достоинства. С привкусом боли, крови и слёз. И я бы куда скорее проглотила хорошо наточенное лезвие, чем позволила хотя бы одному человеку унизить меня, навязывая роль беспомощной жертвы.

— Я не жертва и никогда не была ею, — холодно отчеканила, говоря с детективом Уолдри, как с самым настоящим идиотом. — И если вы продолжите вешать всех собак на невиновного человека, настоящие подонки останутся на свободе.

— Говорите так, словно знаете куда больше, чем рассказываете, — прищурил он веки, смотря на меня через две тонкие щелки.

— Вот именно! — не выдержала, чувствуя, что если он снова начнёт давить на меня отцом, компанией, Николасом или стокгольмским синдромом, то я просто взорвусь. А если это на самом деле случится, то всё может закончиться ещё более плачевно. — Николас Прайд не похищал меня, не удерживал и не пытался убить. Потому что я ещё задолго до случившегося передала в его распоряжение все свои активы!

— Что? — дёрнулся мужчина, даже и не думая скрывать недоумение. — Вы передали Николасу контрольный пакет акций Infinity World Development?

— Да.

Следующие несколько секунд мы сидели в тишине, не сводя друг с друга сосредоточенные взгляды. Было видно, что Биллу Уолдри достаточно тяжело переварить то, что всего за одну секунду полностью уничтожило его идеальную теорию заговора.

Казалось, ещё немного — и его мозг закипит, а из маленьких ушей повалит горячий пар. И я не знаю, какая именно война происходила в его мозгах, но как только он «оттаял», отходя от очевидного шока, оставил наш этаж, проронив на прощание всего пару невнятных слов.

Двери лифта закрылись, позволяя облегчённо выдохнуть. Ещё несколько минут я бродила по светлой комнате, перебирая в голове фрагменты нашего разговора. И только после этого поняла, какую именно ошибку могла совершить, рассказывая этому надоедливому детективу о своём контракте с Николасом…

НИКОЛАС 1

— Скажите, мистер Прайд, а это правда, что вы купили компанию своей подопечной чуть ли не за бесценок?! — кричит один из десятка журналистов, пока я пробираюсь в компанию, находясь под прикрытием своей охраны.

Настырные журналисты тычут свои диктофоны, волочась за нами, словно стая голодных пираний. Мутят воду. Брызжут слюной. Кидаются, пытаясь урвать кусок покрупнее.

— Сюда! — пытается втиснуться рыжая журналистка. — Как вы прокомментируете ваши отношения с Даяной Мейер?!

— Это правда, что вы спали с ней ещё до разрыва помолвки?!

Голоса сливаются, и я уже не понимаю, где мужской, а где женский. Слова рвутся и перемешиваются, превращаясь в овощное пюре. В глаза бьют вспышки фотокамер, ослепляют своим ядовито-синим светом, и эта лихорадочная толкотня и безумная суматоха кажутся нескончаемыми.

— Каким образом вы принудили её продать вам компанию покойного Кларка Мейера?!

Впереди ещё пять ступеней. Всего пять, но они растягиваются, как в каком-то старом фильме Альберта Хичкока.

— Мистер Прайд! Мистер Прайд! — рвётся ещё один стервятник, когда передо мной уже открывается входная дверь. — Что можете сказать по поводу разрыва отношений со своей женой и сыном?!

Наконец-то стеклянные двери закрылись, отрезав меня от гудящей толпы.

Внутри тихо и прохладно. Я иду по белоснежному холлу мимо незаинтересованных сотрудников, притворяясь, что происходящее не имеет для меня никакого значения.

Что плевать мне на всё и вся! Плевать на скандал, который начинает набирать обороты со скоростью звука! Плевать на бесконечные осуждения и презрение! Плевать, кем именно меня теперь считают!

Делаю вид, что не замечаю, как всё, чего я добивался десятилетиями, рассыпается, словно карточный домик. Крошится вокруг меня, падая на голову громадными каменными булыжниками.

Как дробит мне суставы. Выкручивает руки. Отрывает ноги. Ломает рёбра. И хохочет прямо в лицо, пытаясь разгрызть, как какую-то полую птичью кость во время пасхального обеда.

Признание Даяны позволило прокурору получить ордер на проверку полученной информации. И что в итоге? Только ленивый не узнал о том, что я купил компанию своей подопечной за смешную цену в один миллион долларов!

И пусть я и не собирался скрывать факт купли-продажи, вот только никто, ни один посторонний человек не должен был узнать обо всех подробностях заключенного контракта. Тем более сейчас, когда меня то и дело обвиняют во всех смертных грехах!

— Доброе утро, мистер Прайд, — стоило выйти из лифта, и ко мне тут же подошел Чейз. — Я не мог дозвониться вам со вчерашнего вечера.

— Пришлось отключить телефон, чтобы подготовиться к встрече, — достал трубку, чтобы вывести из режима «Полёт».

— Именно по этому вопросу я и пытался связаться с вами, — прицыкнул, шипя от неловкости. — Мистер Грант отменил встречу.

— Вот значит как, — так резко остановился, что моему помощнику пришлось сделать пару лишних шагов. — Что ещё произошло, пока меня не было? — делаю глубокий вдох и снова начинаю идти к кабинету.