Реквием по завоевателю

Скайла быстро оделась и направилась к выходу. В дверях остановилась и оглянулась на дергающееся тело. Это был почти труп.

Скайла сложила комбинезон Стаффы в пакет, повязала шарф и тенью скользнула к двери. Ей казалось, что кто-то следит, чьи-то глаза сверлят ей спину. Но все было тихо. Она быстро проскочила зал таверны, никто ей не сказал и слова.

На улице она зашла в маленький магазинчик, где снимала заднюю комнатку. Проследила, не идет ли кто следом. Все было спокойно. Сейчас необходима была быстрота, Броддус может еще протянуть достаточно долго, чтобы успеть рассказать о ней.

«Мне надо было убить его! Ты становишься сентиментальной, Скайла. Но он должен был помучиться, мертвый он бы не страдал. Пусть умирает, зная, что надежды нет».

Скайла поспешила в свою комнатку, на ходу приветствуя владельца лавки. Закрыла за собой дверь. Быстро распаковала пакет, скинула с себя робу и натянула комбинезон Стаффы, с удовольствием ощущая прикосновение материала. Сверху надела робу этарианской матроны и снова повязала шарф. Свой комбинезон и оружие Стаффы она спрятала в пакет, который привесила к плечу. Теперь ее путь лежал на площадь, где располагалась центральная тюрьма для рабов.

Она потрясла головой, сердце забилось чуть глуше: «О, Стаффа, что ты натворил!»— она покусала губы, недоумевая, как он мог позволить себе попасть в рабство? Выдержит ли он?

Она представила его страдающим от унижений и оскорблений, как заложенные мины Претора причиняют ему невыносимые страдания, повергают его в горе и отчаяние. Он будет очень страдать из-за своей гордости.

«Ты никогда не знал улицы, Стаффа. Несмотря на свою силу и репутацию, ты никогда не понимал того пути, по которому идет человечество. Молись всем Богам, чтобы я не опоздала».

Гигант Бротс неслышно приблизился, сверкая поросячьими глазками, глубоко посаженными под низким лбом. Он единственный среди рабов носил ошейник с гордостью. В первый же день он принялся доказывать свою силу, унижая и оскорбляя слабых.

Для Кайлы настала короткая передышка, потому что ненасытный Англо искал Морлаи, и истерзанная Кайла расслабилась.

Прошлой ночью Стаффа страдал от жестокого приступа отчаяния. Он лежал одинокий и несчастный, потерянный во времени и пространстве. Он не знал, давно ли ушла Кайла. Вдруг что-то привело его в чувство: он вскочил, крадучись пополз вперед и увидел возвращающуюся из дюн хромающую Кайлу. Она остановилась неподалеку от лагеря, от усталости медленно опустившись на песок. Этарианская луна висела достаточно низко, но ее света вполне хватало, чтобы разглядеть, что Кайла потерпела поражение: плечи ее были низко опущены, голова втянута, легкие всхлипы сотрясали ее. Стаффа встал и подкрался к ней: она не слышала шороха его шагов. Он сел рядом, положив ей руку на плечо. Она вздрогнула от страха и напряжения.

— Что случилось?

— Ничего! Оставь меня в покое,— она сбросила его руку.

Стаффа пристально посмотрел на ее лицо — тубы распухли, одна половина лица раздулась, темные пятна покрывали шбю.

— Кто?— его затрясло от ярости.

— Таф, не надо. Это случайность,— руками она пыталась собрать, соединить полы разорванной одежды.— Обещай мне ничего не предпринимать, Таф.

Беспросветная тоска и безнадежность ее тона заставили его обнять ее за плечи. Он молча думал.

Стаффа выжидал. На следующий день получилось так, что Бротс стоял в паре напротив Стаффы. И Стаффа наблюдал. Позже он услышал, как Бротс небрежно бросил Кайле:

— Потом придешь.

Стаффа затрясся от злобы и отвращения. Прищуренными глазами Стаффа мерил Бротса: парень был крупный, весил около двухсот футов, весь состоял из мускулов, его руки были толщиной с бревно. Он излучал высокомерие, спесь и полную уверенность в себе.

Ночью Стаффа не спал. Кайла поднялась почти сразу с наступлением темноты и тихонько скользнула в дюны, видимо идя по нужде. Стаффа повернулся в ту сторону, где лежал Бротс, и увидел, что тот поднимается. Когда очертания Кайлы пропали в сумраке между дюнами, Бротс бросился ей наперерез.

Стаффа взметнулся, как песчаный леопард, вслед гиганту.

— Хей! Вот здорово, что я опять встретил тебя,— сочный голос Бротс а привел Стаффу в бешенство.

Голос Кайлы звучал покорно и испуганно:

— Пожалуйста, я очень устала. Англо завтра вернется. Ему это не понравится. Тебе же будет хуже...

— Давай, не болтай, ложись на спину и раздвинь ноги, ты, женщина. Сейчас же. Делай как говорю или горько пожалеешь.

Стаффа выступил из-за дюны:

— Не смей ее касаться, ты, тергузианский подонок, или я тебя убью,— тихо, почти шепотом произнес Стаффа,— давай, давай, я тебя уничтожу, ублюдок.

Бротс потер ладони и ухмыльнулся. Они встретились, глухо столкнувшись, рыча от ярости и ненависти. Они дрались, буквально сражались в песках: Стаффа с опытом долгих тренировок, Броге — с несгибаемой силой и животной страстью.