Реквием по зверю

— Да, а кроме того, дом еще не полностью заселен. Многие квартиры пустуют, — вступила в разговор его супруга.

— Понятно. Афанасий, начинайте составлять протокол, — сказала я.

Когда протокол был составлен и подписан, я поблагодарила супругов, и они ушли.

— Афанасий, отвезите все изъятое в отделение, хорошо?

Стажер послушно кивнул.

— И еще. Мне нужно побывать на том месте, где было обнаружено тело Константина Скорострельникова.

— А когда вы хотите туда отправиться, Татьяна Александровна? — спросил Легкоступов.

— Да вот прямо сейчас.

Мы с Легкоступовым спустились и вышли из подъезда. Я посмотрела по сторонам: все лавочки были пустые, как назло. А ведь, как правило, хоть на одной лавочке, но почти всегда сидят пенсионеры и обсуждают свою излюбленную тему: народ и власть. В любую погоду, в любое время года пенсионеры всегда сидят во дворе. Они в курсе всех политических и местных новостей: кто из соседей сделал ремонт и какой именно, у кого лопнула труба и неисправна канализация. А уж кто и в какой квартире живет — они могут назвать с ходу. Часто в моих расследованиях номер нужной мне квартиры я без труда узнавала от таких вот сидящих на лавочках.

Еще пенсионеры очень любят быть в курсе личной жизни живущих рядом с ними людей. Поэтому подслушивание и подглядывание — это самое излюбленное занятие пожилых людей. Свободного времени у них много, а терпения еще больше. Часами стоять у дверного «глазка» и наблюдать за тем, что происходит в тамбуре, у них получается не хуже, а, может быть, даже и лучше, чем у профессионального детектива. Так что пенсионерам нет равных по части перемывания косточек близким.

Да, пенсионеры всегда в курсе всех последних событий и в масштабах всей страны, и гораздо ýже — в пределах своего дома. Очень жаль, что во дворе дома, где проживал Константин Скорострельников, сейчас нет никого. Конечно, Василий Владимирович Новосельский описал мне молодого человека, с которым уехал Скорострельников. Но ведь видел он его издалека. А вот если бы кто-то из жильцов находился в это время поблизости, во дворе… Но сейчас даже такой вариант отсутствует, ведь все словно вымерли. Спросить не у кого.

Мы с Афанасием доехали до Кумысной поляны. Я внимательно осмотрела место убийства Константина Скорострельникова, однако ничего обращающего на себя внимание не обнаружила. Эксперты на совесть отработали место происшествия.

— Так как все-таки обстоят дела со свидетелями? — спросила я Легкоступова.

Стажер тяжело вздохнул:

— Мы обошли ближайшие дачи и домики, но никто ничего не видел и даже не слышал, — повторил Афанасий то, что уже говорил мне.

«Да, со свидетелями, определенно, напряженка, — подумала я. — Уж если в городской черте в многоквартирных домах никто особо не спешит открывать дверь своей квартиры для того, чтобы ответить на вопросы полицейских или стать понятыми, то что уж говорить о жителях дачного поселка».

— Правда, отыскался один человечек, который как будто бы слышал какие-то выстрелы, — вдруг сказал Афанасий.

— Так что же вы, Афанасий, до сих пор молчали? — воскликнула я. — Где он, этот человечек?

— Здесь неподалеку находится пункт приема вторсырья, макулатуры в основном, ну и металлов заодно. Так вот, начальник этого пункта сказал нам, когда мы обходили здесь с опросом, что как будто бы слышал выстрелы. Как раз в тот вечер, когда и был убит Константин Скорострельников, — сказал Афанасий. — Это на окраине дачного поселка, где-то в километре, наверное, от места убийства, — пояснил он.

— Этот парень что, круглосуточно работает? — удивилась я.

— Да нет, — покачал головой стажер. — Он летом просто живет во времянке, рядом со своим пунктом приема. А на зиму здесь все равно мало кто остается, вот он и закрывается.

— Так давайте сейчас прямо к этому начальнику и поедем, — сказала я.

— Да тут недалеко, можно и пешком дойти. Дорога здесь уж очень разбитая, — объяснил Афанасий.

— Ладно, пойдемте пешком, — согласилась я.

Идти до пункта приема вторсырья было действительно недолго. Вскоре показался участок под открытым небом, с трех сторон ограниченный невысоким забором, напоминающим сетку рабицу. Внутри находились стопки перевязанных книг и газет, а также картона, то есть — макулатура. В углу я увидела металлические трубы, контейнеры и прочий вторчермет. В другом углу территории находился небольшой вагончик. Наверное, в нем-то и обитает владелец этого местечка.

Увидев нас с Афанасием, из глубины пункта вторсырья нам навстречу поспешил худощавый и высокий мужчина средних лет в рабочем комбинезоне.

— Здравствуйте, Владимир Николаевич, — поздоровался с мужчиной Легкоступов.

— Здравствуйте, здравствуйте, — откликнулся Владимир Николаевич.

Мужчины обменялись рукопожатием.

— Что-то вы к нам зачастили, Афанасий, — сказал мужчина.

— А я к вам не один приехал. Вот, это Татьяна Александровна Иванова, частный детектив. Она ведет расследование по поводу убийства, которое тут у вас произошло, Владимир Николаевич, — объяснил наш визит стажер.

— Не у нас, Афанасий, не у нас, — поправил его мужчина.