Реквием «Вымпелу». Вежливые люди

У всех нас в тот момент не было возможности оспорить или как-то отказаться от выполнения распоряжений сверху. Приказ – это святое! Некоторые уже знали историю с командиром «Вымпела», контр-адмиралом Хмелёвым. Она произошла перед нашей, тогда ещё первой такой командировкой, в Тбилиси. Тогда мы даже не подозревали, почему наш Хмелёв был такой подавленный, растерянный, неуверенный и, как нам показалось, – даже слабый… Дело в том, что перед самым отъездом в командировку в столицу Грузии, пытаясь защитить подразделение от несвойственных ему функций, навязываемых сверху, он уточнял задачи и способы их выполнения, пояснял, что эти офицеры имеют несколько другую направленность в функциональных обязанностях. Наш адмирал получил такой «разгон» за попытку вставить своё мнение в команду высшего руководства, что сник и замкнулся. А он, как оказывается, лишь пытался сказать: «Для этого же есть подразделения внутренних войск!» Им даже была не закончена та мысль, которую он пытался высказать… Ответ был жёстким: «Вы что о себе возомнили?! Будете делать, что приказывают… Или!» Видно, и высшее руководство уже находилось в положении и безысходности, и смятения, и неразберихи, и…

Да, сегодня в городе была, действительно, предвоенная обстановка. И если ещё не все из нас понимали это, то наши командиры знали уже точно. Если в городе стрельба раздавалась пока редко и чаще из-за глупости каких-то солдат или офицеров, то напряжение предстоящих очень серьёзных событий повисло тяжёлой свинцовой тучей. Невыполнение приказа в такое время грозило не просто взысканием или матом начальника, а как минимум трибуналом…

Чувствуя это, каждый из нас, конечно, был напряжён, как струна, и старался выполнить любую, даже абсурдную задачу беспрекословно, мастерски, филигранно: так, как мы это умели: без суеты и, главное, эффективно. Хотя, честно сказать, ни одна из возникающих задач для нас тогда не казалась какой-то бессмысленной, абсурдной, а тем более – невыполнимой. И в этой ситуации командир не мог позволить не быть рядом с теми, с кем так долго шёл бок о бок.

Десять лет, у кого – чуть больше или меньше, связывало его с каждым из своих офицеров. И неважно, кто из них сегодня стал полковником, или это были прапорщики, или молодые капитаны, с каждым из них была связана его жизнь. У нас стаж службы считался: год – за полтора, а во время боевых действий – один день за три. А этих опасных дней в Афганистане, Мозамбике, Анголе, Никарагуа, на боевых учениях в самых разных регионах Советского Союза, а затем – в кровавом Тбилиси было уже очень много. Поэтому, по такому расчёту – это была очень длинная и насыщенная жизнь. И Розин не мог, не имел ни морального, ни командирского права не быть с нами…

– Я иду с вами! Вопросы?

Вопросов ни у кого не было.

– Валерий Витальевич, – заговорил я, – вопросов нет, а предложение такое: пока есть у нас минут десять, давайте попробуем на листе бумаги составить схемку, – кто, где и как будет действовать.

После многих лет работы в ОУЦе и особенно после последней командировки в Тбилиси наша группа сумела стать абсолютно автономной, как подводная лодка в длительном походе. Мы научились вообще ни на кого теперь не рассчитывать. Сейчас, готовясь к любому из выездов, мы имели и подгруппу в гражданской одежде с соответствующими документами, готовую сработать под местных жителей. Это были уже очень профессионально подготовленные специалисты наружного наблюдения. А ещё – подгруппу тяжёлого вооружения, не только с автоматами, снайперскими винтовками, но и с уже опробованными нами огнемётами «Шмель»[96]. Практически у всех при себе, кроме всего прочего, имелись и бесшумное оружие, и стреляющие ножи, и специальные электрошокеры в виде также очень нужных ночью фонарей. Специальный слезоточивый газ в баллончиках, в основном, – против животных, но и как психологическое воздействие против толпы. Это достаточно новое изобретение – красный перец. У нас были прекрасные радиосредства для связи между собой и с Центром. А защита в виде бронежилетов и усиленных касок была на зависть всем окружающим. Надев всю эту экипировку, воин «Вымпела» был похож на рыцаря времён крестовых походов и выглядел устрашающе для противника. Вместе с этим все мы были физически сильны, достаточно мобильны и могли легко и быстро передвигаться по любой местности. Все офицеры знали и умели всё! Но главным достижением стало то, что в группе были подготовлены профессионалы высочайшего класса – профи по каждой из специальностей… Если это был врач, то это был в недалёком прошлом практикующий: или хирург, или терапевт, или реаниматолог, а сегодня – полноценный боец отдела. Если это был специалист наружного наблюдения, то недавно он, после окончания специальной школы, работал в боевых бригадах «топтунов» и умел маскироваться в городе, как никто иной. Если это был подрывник, то имел наивысшую степень допуска к взрывным работам. А оперработники – это специалисты из территориальных подразделений с опытом вербовочной работы – мастера своего дела…