Религии мира. История духовных поисков человечества

Но, как у всякого природного явления, у этого мира есть свои законы, главный из которых – закон кармы. Описать его непросто, и если предельно обобщить идею, то можно сказать, что в ее основе лежит закон механического воздаяния за все поступки. Поступки не рассматриваются как «плохие» или «хорошие», а только как имеющие «дурные» или «полезные» последствия. Чуть ниже мы рассмотрим эту тему подробнее.

Вторая благородная истина говорит о том, что у всего есть причина и у всего есть последствия. И дуккха здесь не исключение. Ее причина – желания. Говоря языком современной психологии, дуккха – фрустрация, болезненные переживания, вызываемые неудовлетворенными желаниями.

С этим связано и понятие уже упомянутой нами кармы – это состояние сознания, способ внутреннего устроения. И в зависимости от того, каким будет это устроение, человек либо продвигается к нирване, либо, чаще всего, удаляется от нее, усугубляя свою дальнейшую участь.

Собственно, именно кармой регулируется постоянная цепь перерождений. У буддистов есть потрясающее по внутренней логике учение, которое называется пратитья-самутпада. Попросту говоря, это закон причинно-следственных связей – его можно уподобить дорожке падающих костяшек домино, сбивающих друг друга. Падение каждой костяшки вызвано падением предыдущей и с непреложностью является причиной падения следующей.

Другой образ – часовой механизм, который постоянно подзаводится кармической энергией. Весь мир движется и существует именно благодаря кармической энергии, Вселенная – это порождение энергии, вызванной состояниями сознания всей совокупности живых существ: все они жили так, что это породило наблюдаемый нами мир. Жаловаться не на кого. Сами виноваты. Все вместе…

Третья благородная истина такова: существует состояние бытия, не подверженное страданиям и, соответственно, чуждое каким-либо желаниям. Оно называется нирвана.

Сам Будда никогда не пытался словесно определить, что такое нирвана, в ответ на вопросы о ней он хранил молчание. Тем не менее очевидно, что нирвана напрямую соотносится с обретением покоя от терзающих человека желаний: убери желания – и войдешь в немятежную пристань нирваны. Сам акт этого перехода от времени к вечности называется традиционным для Индии термином мокша – тот самый последний шаг, благодаря которому человек оказывается по другую сторону порога страданий.

Мы, носители европейского сознания, склонны были бы уподобить нирвану некому идеальному месту (заметим, Будда не называл это местом), представить ее как островок благополучия во Вселенной. Однако для буддиста нирвана – это вовсе не то, что наследники греко-римской культуры и носители авраамической религиозности называют Царствием Небесным, раем, полагая, что люди, достигшие святости, переходят в иной блаженный мир, который все же имеет некую связь с миром земным – например, святые помогают живущим на земле и т. п.

Нирвана – это состояние, абсолютно чуждое нашему миру. Более того, нирвану можно было бы назвать апофеозом безбожия. В этом состоянии достигший ее (я намеренно не употребляю слово «человек», поскольку он уже выше человеческого бытия) обретает покой. И этот покой – отнюдь не в единстве с вечным всеблаженным Богом – источником радости. Здесь нет никаких желаний, даже желания радости и блаженства, а раз нет желаний, нет и страданий, в том числе нет страдания богооставленности, так ярко проявившегося у Христа, возопившего на Кресте: «Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?» (Мф. 27: 46).

Если человек туда «дошел», он стал посвященным, буддой, он выше всех богов и людей, и он никаким образом больше не связан с этим миром. Будда ушел, совсем и навсегда, связи с ним нет и быть не может[86].

Итак, главная задача в буддизме – выйти из материального мира в совершенно эксклюзивное состояние бытия – нирвану.

Кстати, слово «нирвана» происходит от санскритского корня «нир» – буквально «угасать», «увядать» – речь, понятно, о желаниях. Христианские критики буддизма XIX и начала XX века – например, Николай Трубецкой, Владимир Кожевников – прямо обвиняли буддизм в духовном самоубийстве. Они указывали, что ничего, кроме уничтожения своей личности, буддизм предложить не может. Нет личности – нет желаний. Однако буддисты последовательно утверждают, что личностное бытие сохраняется и в нирване.