Религиозные практики в современной России

В советский период еговисты никогда не были предметом систематического научного исследования. Александр Ильич Клибанов, выдающийся советский исследователь русского религиозного сектантства, неоднократно упоминал Ильина и его эсхатологию в своем большом труде о религиозной утопии в России⁶. Очевидно, доктрина ильинцев не позволяла считать их «протокоммунистами». И все же, ожидание ильинцами грядущего нового справедливого мироустройства дало Клибанову основание классифицировать их как утопическое движение.

Другой советский религиовед Алексей Трофимович Москаленко писал о еговистах в книгах «Современный иеговизм» и «История и деятельность христианских сект»⁷. Однако главной темой этих книг были не еговисты-ильинцы, а деноминация Свидетелей Иеговы. Москаленко, вопреки историческим свидетельствам, связывает обе группы воедино и рассматривает Ильина как предшественника американских русселитов. Москаленко, очевидно, никогда не общался с ильинцами лично, а его основным источником по учению последних была книга Молоствовой, которую он обильно цитирует.

Достаточно любопытно, что идея возможного влияния русских еговистов на Общество Сторожевой Башни и организацию Свидетелей Иеговы была высказана в ряде публикаций в российской популярной и церковной прессе⁸

. Тем не менее, за исключением использования имени Бога Иегова (у ильинцев – Егова) и ожидания тысячелетнего царства, сходство между обеими группами далеко не заходит. Кроме того, полностью отсутствуют исторические свидетельства о какой-либо генетической связи между ними. Члены обеих организаций знают о существовании друг друга, но зачастую подчеркивают, что какая-либо связь между ними отсутствует.

Другой аспект учения Ильина, а именно акцент на восстановлении «истинного иудаизма», привлек внимание Савелия Дудакова, русскоязычного израильского автора⁹. В своей недавней книге «Парадоксы и причуды филосемитизма в России» Дудаков, который называет Ильина «апостолом всеобщей любви», пытается поставить еговизм в один ряд с такими русскими «филосемитическими» движениями, как субботники, геры и утопическая община Тимофея Бондарева, которой Клибанов посвятил главу своей книги о религиозной утопии. Хотя нельзя отрицать, что ссылки на еврейское писание и историю еврейского народа исключительно часты у Ильина, филосемитизм не является адекватной характеристикой отношения Ильина к евреям. Почитаемые Ильиным евреи – это не жители местечек и городов Империи, и иудаизм, который он пытался инкорпорировать в свою систему, имел мало общего с современными ему иудейскими религиозными практиками. К последним Ильин относился очень критично, если не враждебно. Его героями были идеальные евреи прошлого, патриархи и пророки, говорившие с Богом лицом к лицу.

Из зарубежных авторов об ильинцах писал Юджин Клэй (Clay), американский исследователь русского сектантства и старообрядчества. В статье «Апокалиптизм в Восточной Европе» Клэй устанавливает связь еговизма с русской эсхатологической традицией и в то же самое время справедливо указывает на влияние пиетизма на идеи Николая Ильина¹⁰.

Моим основным источником по религиозным практикам еговистов, помимо книги Молоствовой и публикаций православных миссионеров, а также газетных статей о еговистах в советской и постсоветской российской, казахской и киргизской прессе, послужил личный контакт с ильинцами, основанный на взаимном доверии и уважении. Информанты предоставили мне значительное количество брошюр и рукописей работ Николая Ильина, в том числе не предназначенных для популяризации. Непосредственное общение также позволило собрать материал, не получивший отражения в ранее опубликованных работах.

Историческая справка и учение ильинцев

Следует начать с кратких сведений по истории данного религиозного движения. Основатель движения, отставной артиллерийский офицер русской армии Николай Созонтович Ильин (1809–1890), по его собственному признанию и свидетельству современников, с молодых лет живо интересовался религией. Мать Ильина была полькой, а сам он, будучи православным, воспитывался некоторое время в иезуитской гимназии в Полоцке (нынешняя Белоруссия). Большую часть своих армейских лет Николай Ильин провел на многоконфессиональном западе Российской империи, а его женой стала лютеранка, которая позже, впрочем, перешла в православие под воздействием мужа. Большое влияние на религиозный климат России того времени оказало царствование Александра I, монарха, известного своими личными духовными исканиями и благосклонностью к альтернативным православию формам христианства. Помимо общего духа веротерпимости, первая четверть