Ремесленники душ

Сержант смутился.

— Мы перерыли весь дом, и ничего не нашли.

— Глазастик у нас смотрит другим зрением, — ухмыльнулся инспектор, и подбросил в руке часы, — найдем девушку, узнаем кто это был. Возможно сможем найти, кто видел его в последний раз.

— Ладно ребята сворачиваемся, — обратился он к полицейским, — выберите, кто у нас провинился и пусть стаскивает остатки трупов наверх, не гоже оставлять их тут.

Ответом ему раздался дружный стон.

— Или я сам назначу, — погрозил он пальцем в ответ, и я стал наблюдать, как полицейские стали тянуть спички, выбирая «счастливчика».

— Ладно у меня еще сегодня несколько личных дел, — инспектор обратился ко мне, — но раз ты теперь живешь тут, не против пропустить вечером с нами по паре стаканчиков?

— Я не пью сэр, — почему‑то смутился я от его предложения.

— Пинта пива еще никому не вредила, — наставительно сказал мне сержант, — хотя если не хочешь, насильно тащить никто не будет.

— Нет, нет, я согласен, — испугался я, что откажусь от первых совместных посиделок.

— Отлично, тогда жди нас в участке, мы будем вечером.

Мистер Райт приказал Вилли сопроводить меня назад, и подбросив их до Хаундсдич, мы поехали дальше вдвоем.

— Как дела Вилли? — разговаривать спокойно в дороге мы не могли из‑за присутствия старших по званию, оставшись же одни могли поговорить об отвлеченных вещах.

— Нормально Рэдж, может быть сначала зайдем ко мне пообедаем? — неожиданно предложил он, — а то утром меня вызвали, я даже краюху хлеба не успел взять с собой в дорогу.

— Конечно, — я согласился по двум причинам, есть я и сам хотел, но еще и хотел увидеть, как еще живут тут люди.

Очень скоро я убедился, что моя комната, снимаемая у мистера Оливера, является хоромами по сравнению с тем углом, где жила семья молодого полисмена. Двухэтажный дом на Фенчурч стрит, где они снимали свою комнатушку, вполне прилично выглядел снаружи, поскольку находился на одной из широких и достаточно чистых улиц по местным меркам, но вот внутри… Я старательно обошел кучу дерьма, что лежала на пороге дома и вляпался в другую, которая была прямо на лестнице.

— Опять мисс Бишеп не убирает за собой, — недовольно проворчал Вилли, так же попадая в эту кучу, поскольку я не успел его предупредить, — сколько раз соседи говорили, чтобы не гадила на лестнице.

— Как это вообще возможно? — поразился я, — у нас бы за такое сразу оштрафовали, а за злостные нарушения вообще бы попросили из квартала.

— Ты живешь в другой жизни Рэдж, — грустно улыбнулся полицейский, — здесь никому, кроме соседей нет дела до старухи, пока она исправно платит налоги.

— Но ты же полицейский! Неужели нет наказания за это?

— Запретить гадить на лестнице старухе? — он засмеялся, — мы почти с тобой одного возраста, но рассуждаешь ты как ребенок, прости.

Я промолчал и стал подниматься вслед за ним.

— О, какой милый молодой человек, — когда мы поднялись на второй этаж, из одной из дверей появилась женщина и схватила меня за рукав, — не хочет ли он развлечься? Всего за два пенса? Я доставлю тебе море удовольствия мой сладкий.

Меня едва не стошнило при виде такой «красоты», черные гнилые зубы и потертая одежда, были малыми из её проблем. Запах давно не мытого тела и черные ногти вызывали дрожь отвращения в моем теле, только от мысли, что можно прикоснуться к ней. Воспоминания о ночах с Люси, которая была всегда чистенькая и благоухающая, тем более в прекрасных одеждах, сразу же напомнили о себе, в противовес вот «этому».

— Миссис Роуз, это мой гость, — голос моего спутника стал тверже, но женщина меня не отпускала.

— Мэм, если вы меня не отпустите, я заберу у вас в компенсацию часть вашей души, — я брезгливо посмотрел на неё и видимо что‑то было такого в моем взгляде, что она резко дернулась и удалилась к себе, громко хлопнув дверью.

— Челюсть прибери и идем, — я усмехнулся над видом своего спутника, который и правда открыл рот от удивления, застыв на месте.

— Ты первый на моей памяти, который отшил миссис Роуз так быстро! — удивленно сказал он, когда я покачал его за плечо, чтобы привести в чувство.

— Должен сказать тебе Вилли, что для полицейского ты слишком мягок, — я покачал головой, представив, что кто‑то не послушался бы сержанта или тем более инспектора.

Парень сразу погрустнел.

— Если бы сержант Экстон не знал моего отца, не видать бы мне этой работы, — он подошел к двери и достав ключ открыл её.